Флот метрополии – авианосцы «Илластриес» и «Викториес», дредноуты «Родней», «Кинг Джордж V», «Принс оф Уэлс», «Куин Элизабет», «Ривендж», семь крейсеров и два десятка эсминцев – вышел в море 2 августа, когда стало ясно, что опустел не только Киль, но и Вильгельмсхафен, и что Хохзеефлотте тоже начал какую-то операцию. Англичане считали, что немцы намерены атаковать побережье Англии по образу и подобию набегов на Хартлпул и Скарборо во время Первой Мировой войны, однако не исключали и поддержки тевтонами прорыва русской эскадры в Атлантику. Ройял Нэйви зашевелился…
«Манчестер» неотступно сопровождал эскадру адмирала Макарова, однако Тови для надёжности приказал Фрейзеру поднять и самолёты для слежения за русскими кораблями. Фрейзер, немного подумав, поручил эту задачу американцам, рвущимся показать себя в деле, и через час с небольшим шестёрка бомбардировщиков-разведчиков «доунтлесс», взлетевшая с «Рейнджера», появилась над «Варягом» и «Наварином». По распоряжению кэптена Джона Хаксли, командовавшего авианосцем, американские самолёты с опознавательными знаками британских ВВС вылетели с бомбами – ковбой может выйти из дома без штанов, но «кольт» подвесить он не забудет. В действиях Хаксли был определённый резон – обстановка могла потребовать немедленной атаки, – но американский командир авианосца, действовавшего под флагом Англии, почему-то не испросил разрешения у контр-адмирала Фрейзера и даже не сообщил ему о своём решении.
В ответ на появление самолётов потенциального противника с палубы «Варяга» тут же поднялись шесть истребителей. Двенадцать крылатых машин закружились над эскадрой, и было в этом что-то завораживающее. А потом случилось неизбежное…
Что произошло на борту «доунтлесса» номер «семнадцать», осталось неизвестным – было ли это случайное замыкание электроцепи бомбосбрасывателя, или пилот случайно (а может, и неслучайно) нажал роковую кнопку. Как бы то ни было, пятисотфунтовая бомба пошла вниз, подчиняясь суммарному воздействию тяготения, скорости самолета, силы ветра и даже вращения Земли, описала крутую дугу, врезалась в надстройку эсминца «Ретивый», прошла почти насквозь и взорвалась, сокрушая корабельные внутренности. Над эсминцем взметнулся столб чёрного дыма, в мгновение ока расколовший на куски то хрупкое, что именуется коротким словом «мир».
Случайностей не бывает. Если на стене висит ружьё, оно когда-нибудь выстрелит, а если друг против друга стоят вооружённые люди, видящие перед собой врагов и держащие пальцы на спусковых крючках, то выстрел рано или поздно прозвучит – непременно.