— Идет! — бросил капитан и ударил по раскрытой ладони купца в знак свершения сделки. Эл приказал всем покинуть шатер, что бы немного остаться с Вероникой наедине. Маруф понимающе ухмыльнулся и немедленно удалился, радостно взвешивая в своей руке полученный от капитана кошелек.
Что бы поскорее доставить спящую красавицу в замок своего господина, оруженосцы спешно бросились искать легкий паланкин для транспортировки Вероники. Этот столь не к стати возникший сон сильно портил капитану все его планы, так как не позволял немедленно объявить выбранную девушку своей женой тут же на торгах, как он и планировал ранее. Торговые комиссары никогда бы не согласились бы выдать ему брачный патент, не услышав из уст избранницы капитана ее полное имя, как того требовал закон Гарандии.
Оставалось спешить в Алагусту, за стенами которой, капитан без помех, мог ждать пробуждения Вероники, что бы в присутствии трех свидетелей дать ей свой титул, не опасаясь других конкурентов, которые, пользуясь сном красавицы, могли спокойно отбить ее, выплатив после этого покупную цену девушки и штраф за свои действия.
Распрощавшись с купцом, Эл немедленно покинул территорию рынка невест, стремясь укрыть свое сокровище от посторонних глаз. Оруженосцы капитана бережно несли паланкин с драгоценной ношей по мягкому песку, подгоняемые тревожным взглядом Эла.
Впереди процессии шли два старых воина, а капитан вместе с навязанной ему Маруфом покупкой спешили сзади. Девушка покорно шла за капитаном, понуро глядя вперед, и не проявляла никакого интереса к своей судьбе. В ее глазах молодой человек читал растерянность и подавленность, как это часто бывает со всем чужаками недавно попавшими в Гарандию. Элу чисто по-человечески стало жалко девушку, и он начал с ней разговор.
— Как тебя зовут?
— Анна — Мария — не поворачивая своей головы, ответила девушка, с безразличным видом продолжая идти рядом с ним.
— Так Анна или Мария — шутливо уточнил капитан, но девушка не приняла его тона.
— Как это будет угодно господину — пустым голосом произнесла она, равномерно переставляя свои голенастые ноги по упругому песку.
— И как давно ты здесь? — не оставлял попыток разговорить девушку Эл, испытывая какое-то угрызение совести или чувство вины перед ней.
— Вот уже три месяца — скупо ответила Анна.
— Вижу, что тоска по родине еще не совсем покинула тебя. Мне тоже было трудно первое время, но затем я привык. Ты тоже со временем привыкнешь к этому миру, как и все мы, кто попал сюда.
— А как скоро привыкли бы вы, если вас разлучили с женихом за две недели до свадьбы — с горечью спросила девушка, впервые посмотрев капитану в глаза усталым взглядом.