— Хныга видел шибко плохой сон, — довольно заявил гоблин.
— Тогда почему так улыбаешься?
— Хныга теперь тоже говорил с Великий Змей! Хныга играл с ним в карты!
Айвен с Мэтом переглянулись, подмигнув друг другу. Вор покрутил пальцем у виска и поинтересовался:
— Ну и как? Кто кого?
— Кажется, Хныга выиграл… — с этими словами гоблин запустил руку под свою рясу и что-то вытащил из ее складок.
На солнце сверкнули чешуйки: на ладони жреца лежала фигурка змеи, искусно выточенная из янтаря. Лицо проводника сначала потемнело, а потом побледнело. Он бессильно уронил руки и застонал:
— Хныга совсем дурак! Зачем играл? Зачем выиграл?
— Подумаешь, бога в карты выиграл, — пожал плечами Айвен. Гоблин еще громче застонал в ответ, — Эй! Погоди-ка. Ты что — жульничал, что ли?
— Хныга думал, так честно будет, — пролепетал жрец, — Нечестно, когда великий бог против простой глупый гоблин играть. Надо, быть хитрый и ловкий гоблин, чтобы играть с Великий Змей честно.
— И ты, хитрый и ловкий, обманул самого Моако и выиграл вот эту штуку? Ты очень смелый гоблин, — с уважением заявил юноша. — И не страшно тебе теперь засыпать будет?
— Сильно-сильно страшно, — честно сознался тот, — Хныга теперь никогда спать не станет, чтобы Великий Моако не приснился Хныге.
— Это правильно, — согласился юноша и повернулся к Мэту, — А как же Гаррет? Думаешь, Гильдия так просто отпустит меня?
— Насколько я знаю, тебя из нее с треском вышибли. В любом случае, с твоим опекуном Канцелярия договорится, об этом не беспокойся. Это все, что тебя беспокоит?
— Нет. Есть еще кое-что.
— Да?
— Каббр…
— Что-то случилось? — забеспокоился маг, услыхав излюбленное ругательство вора.
— Я имею в виду скакуна. Можно устроить так, чтобы он остался моим?
— Даже и не знаю. Посмотрим, что тут можно сделать, — усмехнулся Мэт и положил руку на плечо юноши. — Если честно, то я даже рад, что ты теперь с нами. Правда, тебе придется избавить от некоторых твоих привычек. Например, нужно будет что-то сделать с твоей одеждой.
— Эй-эй! Между прочим, я в ней час назад валялся, разбившийся о скалы! К тому же, на себя посмотри. Павлин удавился бы от зависти на собственном хвосте.
— Хватит болтать. Пошли лучше посмотрим, что нам оставил в наследство покойниый Первопечатник. А заодно попросим Альбера нарисовать тебе несколько Печатей, чтобы ты с их помощью смог живым выбраться из Мурлока.
И они вместе зашагали ко дворцу, улыбаясь каждый своим мыслям.
А под раскидистым дубом продолжал размеренно маршировать голем, на кристальной груди которого тускло светился розовым светом вычурный рисунок…