Я беру свечку и рассматриваю корешки. Ни одного знакомого названия.
— Что это?
Некоторые книжки такие старые и потрескавшиеся, что страшно к ним прикоснуться. Я беззвучно читаю имена на корешках, те, которые можно разглядеть: Эмили Дикинсон, Уолт Уитмен, Уильям Вордсворт.
Алекс мельком смотрит на меня и отвечает:
— Поэзия.
— А что это — поэзия?
Я никогда раньше не слышала это слово, но мне нравится, как оно звучит. Это слово, изящное и легкое, ассоциируется у меня с прекрасной женщиной в длинном, до пола, платье.
Алекс зажигает последнюю свечу, и трейлер заполняет теплый мерцающий свет. Он подходит ко мне и присаживается на корточки, что-то высматривает, потом находит нужную книгу, встает и передает ее мне.
«Любовь в мировой поэзии». Когда я вижу это слово, «любовь», так откровенно напечатанное на обложке, у меня сжимается желудок. Алекс внимательно смотрит на меня, и я, чтобы скрыть неловкость, открываю книгу и бегло просматриваю список авторов на первых страницах.
— Шекспир? — Это имя мне знакомо по классу здоровья. — Парень, который написал «Ромео и Джульетту»? Назидательная история?
— Назидательная история… — Алекс насмешливо фыркает. — Это великая история любви.
Я вспоминаю свой первый день в лабораториях, день, когда я впервые увидела Алекса. Кажется, с тех пор прошла целая жизнь. Я вспоминаю, как в моем мозгу возникло слово «прекрасно», тогда я подумала что-то о самопожертвовании.
— Они уже давно запретили поэзию, сразу, как только нашли способ исцеления, — Алекс берет у меня книгу. — Хочешь послушать?
Я киваю. Алекс кашляет, прочищая горло, расправляет плечи и наклоняет голову то в одну сторону, то в другую, прямо как запасной игрок перед выходом на поле.
— Ну давай, — смеюсь я, — не тяни.
Алекс еще разок кашляет и начинает читать:
— Сравню ли с летним днем твои черты?..[3]
Я закрываю глаза и слушаю. До этого момента меня окружало тепло, а теперь оно переполняет меня изнутри. Поэзия… ничего подобного я раньше не слышала. Я не понимаю всего, только какие-то образы и незаконченные предложения сплетаются друг с другом в моем сознании, словно яркие цветные ленты на ветру. Так два месяца назад на ферме меня ошеломила незнакомая музыка. Тот же эффект — я чувствую грусть и воодушевление одновременно.
Алекс замолкает. Я открываю глаза и вижу, что он пристально на меня смотрит.
— Что?
Взгляд Алекса чуть ли не лишает меня дыхания, такое ощущение, что он смотрит мне в душу.
Вместо ответа Алекс перелистывает несколько страниц, но взгляд не опускает, он продолжает смотреть на меня.