Фэй судорожно огляделась по сторонам. Рядом с ней лежал Чейз, его рука покоилась на ее плече. Лампа около кровати все еще горела, и воспоминания о вчерашней ночи замелькали у девушки перед глазами, как яркие картинки. Фэй резко отбросила тяжелую руку Чейза и выскочила из кровати, но, осознав, что из одежды на ней ничего нет, тут же пожалела об этом. Смешок, раздавшийся позади, заставил ее вспыхнуть от стыда. Затем она услышала ленивый и слегка хрипловатый голос Чейза:
— С добрым утром, милая Фэй.
Фэй сложила руки, стараясь прикрыть грудь, и повернулась к кровати боком, чтобы хоть как-то заслонить вид, которым в это время любовался Чейз. Она сделала шаг в сторону ванной комнаты. Внезапно ей под ноги попалась какая-то тряпка. Наверно, это моя шелковая сорочка, догадалась Фэй. Она подняла ее и быстро надела через голову. Чейз тем временем сел в кровати и облокотился на подушку.
— Боюсь, эта уловка вам не поможет. У меня слишком хорошая память.
Фэй тряслась от злости и раздражения, а довольная ухмылка Чейза взбесила ее еще больше.
— Тем лучше для тебя. Будет что вспомнить в ближайшие лет шестьдесят.
— Шестьдесят?! — Он состроил недовольную гримасу.
— Как минимум! — бросила Фэй, хлопая дверью ванной так сильно, что висевшая на ней картина чуть не свалилась.
Чейз откинулся на подушку. На его лице сияла довольная улыбка. Он немного полежал в кровати, потом встал и направился к шкафу за одеждой. Он успел заметить: несмотря на то, что Фэй так сильно хлопнула дверью, она не смогла закрыть ее плотно, под дверью виднелась маленькая щелочка.
Если бы Фэй не была такой сумасшедшей, Чейз непременно зашел бы к ней в ванную и принял душ вместе с ней. Впрочем, у них есть еще годы и годы, они все успеют. Сейчас будет лучше дать ей немного остыть и прийти в себя. Он тем временем примет душ в другой ванной.
Выходя из спальни, Чейз осознал: внутри него что-то поменялось. Прошлой ночью он сделал Фэй своей, но и она в то же время сделала его своим. Даже происшедшее утром нисколько этого не умаляет.
Фэй была девственницей, и именно поэтому секс с ней оказался совершенно особенным. Описывая подобные тонкие материи, Чейз обычно не использовал слов вроде «основательный», но сейчас это определение было единственно подходящим.
Все-таки женитьба — неплохая штука.
Только, кажется, из них двоих Чейз был единственным, кто с нетерпением ожидал наступления следующей ночи. Он в очередной раз порадовался тому, что у него такая хорошая память. Фэй вела себя именно так, как ему хотелось: сначала была упрямой, потом робкой, затем нежной и в то же время невероятно страстной.