Солдаты снова посмотрели на профессора. Тот, который стоял позади и, вероятно, был здесь старшим, теперь выступил вперед и достал из кармана какую-то бумагу. Он заглянул в нее, потом снова уставился на профессора.
— Вы не можете быть Кузой. Ему пятьдесят шесть. А вы уже слишком старый.
— И тем не менее, это я.
Солдаты с недоверием посмотрели и на Магду.
— Это так? Это тот самый профессор Теодор Куза, который раньше работал в бухарестском университете?
Магда была напугана до смерти, у нее перехватывало дыхание, и она не могла говорить, поэтому только кивнула.
Солдаты топтались на месте, очевидно, не зная, как им поступить.
— Чего вы от меня хотите? — с видимым спокойствием спросил профессор.
— Мы должны отвезти вас на вокзал и сопровождать до Кымпины, где вас встретят представители Третьего Рейха. Оттуда…
— Немцы? Но зачем?..
— Вопросов не задавать! Оттуда…
— Значит, они сами ничего не знают, — услышала Магда тихий голос отца.
— …вы будете доставлены на перевал Дину. Профессор был удивлен не меньше, чем его дочь, но постарался не подать виду.
— Я бы рад вам помочь, господа, — сказал он, растирая пальцы в неизменных перчатках, — потому что мало есть в мире таких восхитительных мест, как перевал Дину. Но как вы можете видеть, я сейчас слишком слаб для этого.
Солдаты стояли в нерешительности, с сомнением глядя на старика в кресле. Магда чувствовала их замешательство. Отец был похож на живой скелет с тонкой, натянутой и высохшей, как у мертвеца, кожей; его лысеющий череп окаймляли редкие пряди седых волос, а пальцы были уродливо скрючены, что бросалось в глаза даже через перчатки; руки и шея стали настолько худыми, что, казалось, на костях нет и намека на мышцы. Он выглядел невероятно хрупким, слабым и больным. На вид ему смело можно было дать лет восемьдесят. А в бумагах значилось найти и доставить мужчину пятидесяти шести лет.
— И все-таки вам придется поехать, — отрезал старший.
— Но он не может! — воскликнула Магда. — Он не вынесет такого пути!
Солдаты переглянулись. Их мысли нетрудно было прочесть: им приказали разыскать профессора Кузу и как можно быстрее доставить его на перевал Дину. И, очевидно, живого. А человек, который сидел перед ними, едва ли сможет добраться и до вокзала.
— Если за мной будет все время ухаживать моя дочь, — вдруг послышался твердый голос отца, — то, скорее всего, я смогу поехать.
— Нет, папа! Тебе нельзя! — «О Боже! Зачем он это сказал?..»
— Послушай, Магда… Этим людям все равно надо меня забрать. И чтобы я выжил, ты должна будешь поехать со мной. — Он внимательно посмотрел на нее. В глазах его была решимость и приказ. — Ты должна это сделать.