Наконец пришли мы в подразделение. Взвод, где жили русские разведчики, находился в трех километрах от передовой, всего в подразделении их было два, и располагались они в двух деревянных зданиях.
Меня проводили в стоявшую рядом просторную русскую избу.
- Взвод, принимайте пополнение! – сообщил Колесов. – Рядовой, прибыл из госпиталя, после ранения. Фамилия Краузе, звать будете Иваном. Всем ясно?
На меня уставились двадцать пар глаз, некоторые лица мне были уже знакомы. Представьте мое удивление! В прочем, они наверное удивились не меньше, потому что открыли рты. Какое-то время, я стоял молча, моргая глазами и не решаясь произнести ни слова. За долгое время у меня на русских солдат выработался рефлекс, и я чувствовал от них исходящую для меня опасность. В какой-то момент мне показалось, что сейчас на меня накинутся, и разорвут на тысячу мелких частей.
Один из хлопцев присвистнул.
- Ну и ну! – произнес здоровенный Федя Семенов.
- Ба! Ребята, смотри, кого привели! Наш старый знакомый! – съязвил мой обидчик, Вячеслав Нестеренко.
Все засмеялись, загалдели, засвистели, раздались возгласы хором:
- Вот это да!!!
- О-о-о!!!
Встреча была бурной, так сказать с фанфарами и аплодисментами.
- Отставить разговорчики! – скомандовал капитан. – Располагайтесь.- Он вышел и закрыл за собой дверь.
Меня продолжали разглядывать еще минуту.
- Черт! – подумал я. - Надо же так вляпаться, как индюк! Нарочно не придумаешь!
- Чего встал? Проходи, испугался что ли? – сказал Александр Гузынин.
- Проходи, так и быть не съедим,- усмехнулся Володя Березин.
- Да не убьем мы тебя! – вставил наконец свое слово Мелешников Ваня, который до этого молчал.
Раздался дружный хохот.
- Че Гансик, попался? – спросил Федя. Подошел ко мне и погладил по голове, - На этот раз, так и быть, помилуем.
Снова раздался хохот.
- Он, наверное, до сих пор нас боится, как черт ладана! – сказал Володя.
- Лучше расскажи, как ты докатился до такой жизни? – спросил Андрей Иванов.
- И как тебя теперь называть? Значит Иваном? – спросил Вячеслав.
- Да, - произнес я вздохнув.- Был Гансом, стал Иваном. Нет больше Ганса, убили! Я теперь вообще никто…
- Ага, убили! - сказал Николай, - А потом взяли, поколдовали, водичкой живой окропили. И стал он из «Фрица» «Ванюшей» - добрым молодцем обернулся, белым чистым. Да? Ну, прямо как в сказке!
Хлопцы снова засмеялись.
- Все! – скомандовал Ваня.- Хорош потешаться!
- Да… - произнес Нестеренко. - Не убил я тебя тогда…
- Ну и что? Убил бы, я бы не огорчался, мне уже хорошо было. Лежали бы в лесу мои косточки, не узнала бы мама, где могилка моя. Раньше надо было стараться. В сердце попасть не смог, промахнулся - теперь молчи, мне еще из-за тебя теперь мучиться.