- Хорошо, сейчас принесу, – подала мне стакан с водой.
- Спасибо. Одежда моя где? Там в кармане…
- Что там?
- Пожалуйста, посмотри.
Катя пошарила в карманах.
- Нет ничего.
- Дай мне.
Из внутреннего кармана, я достал маленький сверток в серебристой фольге, кусочек швейцарского шоколада. Он был надломлен, но весь его съесть я не успел, так что там оставалось еще довольно прилично. Это от пайка, что нам выдавали. Много еды с собой мы не брали, но сухие консервы и шоколад, носили с собой всегда, на случай если нам вдруг придется задержаться, этого должно было хватить надвое суток. Еще носили спички, фонарик и прочую ерунду, которая могла бы нам пригодиться. Об этом знает каждый разведчик.
- Что это?
- Шоколадка, возьми…
На лице Кати отразилось смятение, на секунду она растерялась, уже было взяла…
- Не хочу! Не нужен мне твой шоколад! Шкура немецкая! - разозлилась вдруг на меня.
Мне стало обидно.
- Подумаешь, как-кие мы гордые!
- Забери его себе! – она зло швырнула сверток прямо мне в ноги, так что тот надломился, и порвалась фольга.
- Ну вот… Получай фашист гранату!
Глаза у Кати расширились, как будто от удивления, и через секунду, она вдруг рассмеялась как колокольчик, звонким и заразительным смехом. Не сдержавшись, я сначала улыбнулся, а затем, сам начал смеяться сквозь слезы, корчась от боли. Любое резкое движение причиняло мне боль.
Допрос.
В штабе комдив явно нервничал.
- Ну что там с пленным? До сих пор ничего неизвестно. Можно его допросить или нет?
У Слышкина было дел по горло, которые нельзя было отложить, и не было времени. Комдив обратился к полковнику Джанджгаве:
- Вот что, Владимир Николаевич, лично вам поручаю, как моему непосредственному заместителю во всём разобраться и проконтролировать это дело. Вы лично отвечаете за это, поскольку я вынужден отлучиться.
Пока мы смеялись, в санчасть вошли трое, доктор и с ним еще два офицера, майор и капитан. Лица их мне показались знакомы.
- Что за смех? – спросил майор сурово и строго. – Что здесь происходит?
Я вздрогнул от неожиданности.
- Товарищ майор, этот клоун меня насмешил, - ответила Катя.
- Насмешил? Ну что ж юморист, посмотрим, как дальше смеяться будешь, – сказал он серьезно.
Мне стало не по себе, душа ушла в пятки, улыбка сползла с моего лица. Я почувствовал, что началось и сейчас мне влетит по полной программе!
- Выйдите пока, – майор обратился к девушке. – А с тобой мы сейчас поговорим.
Придвинули стул, сели рядом…
- Ну что, сволочь? Тебя на немецком допросить или по-русски хорошо понимаешь? Ну?! Я так понимаю переводчика вам не понадобиться? Тем лучше. Ну что, будем говорить?