- Только быстрее, мне некогда, – торопил меня доктор.
Рядом проходил кто-то из офицеров.
- Здравствуйте, Григорий Яковлевич! Куда под конвоем ведете? Пленный что ли?
- Так точно. Под конвоем выгуливать приходиться, как овчарку, только без поводка.
Офицер улыбнулся.
- Ясно…
После я снова вернулся на место. В голову пришли мысли, я подумал о своем внешнем виде.
- Катя!
- Что?
- Мне надо… как это? – я старался вспомнить нужное слово, иногда бывает. – Забыл. Разирэн! – жестом показал, что надо побриться.
- Побриться?
- Да. Зеркало есть и бритва?
- Я сейчас спрошу,– она обратилась к доктору.
- Бритва у нас есть? Просит побриться.
- Сейчас, где-то было, около умывальника. Это новая, возьми.
Катя зашла с бритвой, помазком, мылом и полотенцем, присела возле меня.
- Давай, я тебя побрею.
- Не надо, я сам. Зеркало можно?
Я начал бриться, зашел доктор.
- Катя! – закричал на девчонку. – Ты что делаешь?
- Ничего, а что?
- Ты зачем ему бритву опасную дала прямо в руки?
- А что разве нельзя?
- Осторожнее надо! Кто знает, что у него на уме? Тебя не тронет, так сам чего доброго вены себе порежет или еще что-нибудь.
- Я не подумала, – ответила Катя.
- Надо думать! Самой надо было его побрить, а не бритву опасную в руки давать.
- Ничего я с собой не сделаю. У меня с головой все в порядке, я еще жить хочу.
- Дай мне, – она отняла у меня бритву.
После бритья я посмотрел на себя в зеркало.
- Вот, теперь на человека похож!
Лицо немного преобразилось, хотя выглядел я все еще бледным и осунувшимся, щеки запали. За время что я лежал, я значительно похудел, и сбросил килограмма, наверное три.
При моей комплекции, я и так не был толстым, а тут вовсе как жердь, дошел до ручки.
В тот день в санчасть снова заглянул майор Савинов.
- Здравия желаю, Григорий Яковлевич!
- Здравствуйте Алексей Константинович!
- Я вот снова пришел узнать, что с этим пленным.
- Ничего, идет на поправку, заживает на нем все как на собаке.
- Надо будет решать что с ним делать, возможно скоро за ним уже приедут с НКВД. Если можно я с ним еще побеседую.
- Пожалуйста!
Майор зашел в палату, он поставил табурет и сел рядом. Я посмотрел на него немного недоуменно. Что еще от меня хотели? Все что мог я уже сказал.
- Ну, и что с тобой делать? – спросил он серьезно.
- Не знаю.
- А ты как думаешь?
- Делайте что хотите. Мне все равно. Я больше ничего не хочу, с меня хватит.
- Ты знаешь, что тобой займется НКВД? Там с тобой шутить не будут. Ты даже не представляешь, что тебя ждет.
- И что со мной сделают? Расстреляют? Ну и пусть… расстреляют, так расстреляют.