Я почувствовала, как у меня перехватывает дыхание.
- Это он должен был взорваться, а не моя мама.
Стас обнял меня, и я уткнулась в его плечо. Слезы текли сами по себе, и я никак не могла их остановить. Это был полный абсурд, я не плакала даже после смерти мамы, и уж тем более не собиралась плакать перед кем-то…
- Поплачь, Лен… Поплачь. Теперь я понимаю…
Он обнял меня, и неожиданно стало очень уютно, как будто я оказалась укрыта теплым плащом, способным защитить от любой непогоды.
- У меня уже возникает острое желание повесить их юристов, которые готовы спорить о каждой запятой.
- Стасик, успокойся, главное, что мы в целом договорились. Утрясем частности, и сможешь смело покупать себе квартиру. Я даже сам могу распорядиться, чтобы тебе ее купили.
Я видела, как Стаса покоробило от обращения «Стасик». Примерно так же, как меня коробило от вечных «Леночка», «девочка моя» или «красавица».
- Леночка ведь тебе помогает?
Я старательно сохраняла невозмутимость.
- Да. Очень.
- Значит, все у вас будет в порядке. Я на неделю уеду, надо съездить к нашим давнишним партнерам. Вот только пока не знаю, взять Леночку с собой, или оставить здесь.
Перспектива остаться с отчимом наедине меня не прельщала совершенно.
- Артем Викторович, я же в языках – полный ноль. А тут действительно война из-за каждой запятой. Тут надо так язык знать, что я и за пять лет не научусь.
Отчим посмотрел на меня, потом перевел взгляд на Стаса, и, наконец, сказал:
- Ладно. Девочка моя, тебе придется остаться здесь.
- Я не девочка, и не ваша, Артем Викторович.
- Лена, давай не будем сейчас…
- Если надо остаться, чтобы помочь с текстом, я, разумеется, останусь.
- Хорошо. Держите меня в курсе как все у вас идет.
Когда он вышел за дверь, я подошла к Стасу и положила руку ему на плечо.
- Не кипятись. Он прекрасно знает, как тебя передергивает от этого обращения. И специально так делает.
- Как ты его выдерживала все это время…
- Просто жила отдельно, и никогда к нему не обращалась. Мне легче, мне с ним работать не приходится.
- Это точно. Куплю квартиру, еще немного на него поработаю, и уйду к чертовой матери.
Я улыбнулась.
- А ты где живешь? С родителями?
- Нет. Снимаю комнату. С родителями я редко вижусь.
- Семейные проблемы?
- Не совсем. Отец считает, что я должен сам найти место в жизни. Считать так он начал с тех пор, как мне исполнилось восемнадцать, и за полгода до этого он мне объявил о том, чтобы со дня рождения я жил своей жизнью. В общем – после дня рождения я собрал вещи и отчалил из дома.
Я покачала головой.
- Суровый у тебя отец.