— Вы не знаете, где похоронен профессор Арватис?
— Нет. А почему вы спрашиваете?
— Не знаю. Мне хотелось бы по крайней мере выяснить, как он выглядел. Быть может, на могиле есть его изображение.
— Вероятно. На вашем месте я бы попробовал отправиться на городское кладбище Кифиссии. Вам известно, где оно находится? Нет? — Он достал из кармана ручку, взял бумажную салфетку и стал чертить на ней примерный план. — Вот, мы с вами сейчас здесь, вам нужно будет свернуть на бульвар и ехать по нему до конца, а после повернуть направо, вот сюда. На третьем светофоре — налево… — Он закончил рисовать свою маленькую карту, сложил салфетку и вручил ее Мирей.
— Доктор Псаррос, а проводилось ли вскрытие трупа?
— Я сразу же его затребовал, но на разрешение потребовалось какое-то время. В те дни везде царил такой бардак. И все же вскрытие делали. Я отлично это помню.
— И что оно дало?
— Удивительный случай: мы ожидали, что имеем дело с обширным инфарктом.
— Что же вы обнаружили?
— Ничего. Никаких сердечных нарушений.
— Чем же в таком случае была вызвана смерть?
— Остановкой сердца.
— Это мало что объясняет, насколько мне известно.
— Так и есть. Почти ничего.
— А вы что думаете?
— Ну… какой-то шок… В подобных обстоятельствах мало что можно сказать. Конечно, тот человек, который его привез… Быть может, он способен рассказать о том, что случилось на самом деле, но мне о нем ничего не известно. Возможно, капитан Караманлис его допрашивал… кто знает.
— Благодарю вас, доктор.
— За что? Если выясните что-нибудь, сообщите мне, ладно?
Мирей села в свой взятый напрокат «пежо», намереваясь немедленно отправиться на кладбище в Кифиссии, но часы показывали шесть — наверняка там уже закрыто, как и во всех других коммунальных учреждениях. Однако, если найти сторожа, быть может, за хорошее вознаграждение он впустит.
— За пятьсот драхм я вам и могилу вскрою, сударыня, — проговорил сторож, уже собиравшийся уходить домой, когда Мирей вложила в его руку банкноту.
— Но вы должны проводить меня, — сказала девушка. — Уже темнеет, а я немного боюсь бродить среди могил одна.
Сторож все понял и последовал за ней.
— Вы напрасно боитесь мертвых, сударыня. Вот живые — те, с позволения сказать, сукины дети, а мертвые — нет. Например, мой шурин, которому я пять лет назад одолжил денег на открытие магазина и от которого я до сих пор ни гроша не получил обратно…
В какой-то момент сторож свернул направо и, сделав еще несколько шагов, указал ей на могилу:
— Вот здесь, — произнес он, — покоится господин Периклис Арватис. Я знаю всех своих цыплят, всех до единого.