Что бы Эни ни думала о Высокой королеве, Сорша была сестрой Девлина. Если бы заболела Тиш, Эни бросила бы все и помчалась к ней.
— Прежде Высокая королева никогда не болела, — сказал Девлин. — Я сделаю все, что необходимо. Но все-таки мне тревожно, и у меня какое-то странное предчувствие. Ее поведение… — Он осекся. — Высокая королева не должна потакать своей скорби. Не должна терять самообладание из-за горестных чувств. Должно быть, случилось еще что- то, однако Рей мне не сказала.
— Рей?
— Это она принесла мне весть из Страны фэйри.
— Ты знаешь Рей? — удивилась Эни. — Рей из снов?
— Да.
Его взгляд снова был непроницаемым. Девлин затолкал свои чувства так глубоко, что Эни не бралась гадать, каковы они сейчас. Она молчала. Помедлив, Девлин спросил:
— Тебе что-нибудь нужно, прежде чем мы отсюда уедем?
— Пятнадцать минут, — сказала она, направляясь в ванную.
Рей реальна. Эни узнала, что их общий с Девлином сон тоже был реальным. Но ее удивило, как он говорил о Рей.
«Кто она ему? Кто она вообще?»
Эни умылась, вычистила зубы, но делала все механически, на подсознательном уровне. В это время она вспоминала все, что знала о Рей. И все равно у нее оставалось множество вопросов, однако расспрашивать Девлина об этой фэйри сейчас, когда его миру грозило уничтожение, казалось ей неуместным и эгоистичным.
Девлин держал в руках рубашку Эни, которую она собралась надеть в дорогу, но передумала. Он целовался с этой девушкой, у них был общий сон, и на короткое время его жизнь принадлежала только ему. Когда целую вечность ты являешься лишь яблоком раздора между сестрами, возможность жить по своим правилам опьяняет. Но его тут же отрезвило известие, принесенное Рей.
Сорша тревожилась за Сета, как за малолетнего ребенка. Ее одержимость им переходила всякие границы здравого смысла. И из-за капризов сестры Девлин был поставлен перед выбором: либо оставаться с Эни и защищать ее от безумств Бананак, либо бросить ее на произвол судьбы и отправиться ублажать Соршу. Дни, проведенные с Эни, убедили его, что ему хочется совсем иной жизни, а не той, какую он вел при Высоком дворе, служа «окровавленными руками» королевы. Сестры создали его, чтобы он служил точкой равновесия между порядком и хаосом. Его ценили только потому, что он исполнял волю Неизменной королевы и терпеливо напоминал Бананак о последствиях убийства Сорши.
«Я хочу сам выбирать свой путь».
Эни вышла из ванной.
— Хочу тебя спросить. Чувствую: ты что-то скрываешь от меня. Но это подождет. И я подожду.
— Чего подождешь? — не понял Девлин.