— Я и не думал жалеть вас! — прорычал он. — И никогда, слышите, никогда не смейте мне указывать, что я должен делать и чего не должен!
Она отстранилась от него.
— Я и не собиралась…
— Нет, вы собирались! Более того, вы только что сделали это. Вы… Проклятье!..
Он оборвал себя на полуслове и неожиданно, наклонившись к ней, впился в губы Робин жарким поцелуем.
Ошеломленная, она сначала не сопротивлялась, замерев в прочном кольце его рук и каждой клеточкой ощущая напряжение всех мышц его тела, пока он целовал ее. Более того, она даже почувствовала прилив давно забытого желания, поднимающегося из глубины ее существа, словно раскаленная лава, и грозящего затопить все другие чувства. Под этим безудержным напором толстая корка льда, покрывшая ее сердце после смерти Теренса, треснула и начала таять…
Только не этот человек! Кто угодно, только не он!
Робин, задыхаясь, отвернула голову от Люка.
— Прекратите! — выкрикнула она, вырываясь из его объятий. — Я не хочу…
— Нет? — Он продолжал удерживать Робин, глядя на нее с непередаваемой усмешкой. — А мне показалось…
— Отпустите меня, — потребовала Робин, отталкивая его руки. — Я не такая женщина, за которую вы меня принимаете.
— А с чего вы взяли, что я принимаю вас за «такую» женщину, что бы это ни значило? — притворно удивился он.
— Я не отчаявшаяся вдовушка, которую нужно немедленно утешить.
— Я думал, мы уже покончили с этим, — медленно произнес он, отступая на шаг. На его виске стремительно пульсировала жилка. — Я просто поцеловал вас. И уверяю вас, вовсе не рассчитывал, что этот поцелуй завершится победным шествием в спальню. Ну хорошо, в следующий раз вам придется попросить самой.
— В следующий раз? — Робин не верила своим ушам. Она еще вся дрожала от пережитого потрясения.
— Я не сказал, что это будет обязательно со мной, — усмехнулся Люк. — Хотя кто знает…
Она знала. Более того, была уверена, что никогда в жизни не попросит Люка Харрингтона снова поцеловать ее! Разве что…
Робин обессиленно опустилась на стул. Ее губы еще горели от прикосновения чужих губ, кровь гудела в ушах словно колокол. Как она могла позволить этому ужасному человеку поцеловать себя?
Хотя, если быть честной, она и не позволяла ему этого. Просто Люк действовал слишком быстро и неожиданно, так что она не сразу поняла, что происходит, и не смогла воспротивиться его действиям.
Люк Харрингтон. Почему из всех мужчин на свете это был именно он, так непохожий на ее мужа. Теренс был огромным, добродушным, жизнерадостным блондином. Улыбка не сходила с его губ. Их дом с утра до вечера полнился гостями и звенел смехом. Люк же, похоже, вообще не знает, что это такое.