— Необходимая самооборона, так и укажите в рапорте.
По окончании рассказа Игнатьев молча протянул руку, а Благово так же молча вложил в нее какой-то документ.
— Так… родился 16 августа 1857 года, из новых потомственных дворян. Закончил полный гимназический курс. Год и пять месяцев провоевал вольноопределяющимся в пластунской команде 161-го Александропольского полка. Дважды тяжело ранен… Знак Отличия Военного ордена Святаго Георгия 4 степени, светло-бронзовая медаль в память войны 1877–1878 годов, Знак Отличия ордена Святыя Анны с бантом. Анненскую медаль как получили? Она же дается за военные отличия, но в мирное время… ах, да, тут указано, что за абреков. С марта 1879 года помощник квартального надзирателя, с 18 июня — сыскного надзирателя Макарьевской части в чине коллежского регистратора… Да, с этим чином надо что-то делать. Федоров!
Поручик вскочил, как гуттаперчевый.
— Подготовь два приказа за моей подписью. Первый датируй девятнадцатым числом, о производстве Лыкова Алексея Николаевича в следующий классный чин губернского секретаря. Второй приказ — от сего дня, о переводе Лыкова исправляющим должность помощника начальника Нижегородской сыскной полиции с присвоением ему чина титулярного советника.
Алексей недоверчиво посмотрел на Игнатьева, потом на Благово. Тот одобряюще улыбнулся:
— Мы говорили о вас (на людях Благово был с Лыковым на «вы») с их сиятельством. У меня вакантна должность моего помощника. В расследовании дела о рукописи Аввакума вы проявили себя с самой лучшей стороны. И хотя вы еще очень молоды и неопытны, у вас хорошие задатки, ну, и я буду помогать, выучивать. Или вы не хотите?
— Почту за честь работать с вами в этой должности, хотя и уверен, что не достоин ее еще, — сдержанно ответил Лыков; у него уже голова пошла кругом. Еще пять дней назад он был помощником квартального надзирателя, а теперь — второе лицо в губернском сыске! Было и боязно (действительно ведь еще не готов), и лестно, а более всего хотелось служить под прямым началом Благово.
— Николай Павлович, — кашлянул в кулак Каргер, — помните, мы еще говорили…
— Помню, помню. Вы, Алексей Николаевич, неоднократно рисковали жизнью за эти дни, пока банда Лякина разгуливала по ярмарке. Фактически, вдвоем с этим… Буффало вы истребили эту ужасную шайку вместе с ее главарем. При умелом руководстве со стороны господина Благово…
— И господина полицмейстера, — дипломатично вставил начальник сыскной полиции.
— И господина Каргера, — охотно согласился Игнатьев (чувствовалось, что ему для пользы дела крестов и чинов не жалко). — Такое особливое мужество должно быть отмечено. Думаю, что государь император не откажет в моем ходатайстве об утверждении вас кавалером Святого Равноапостольного князя Владимира 4 степени.