Как раз в эти часы Эфраим де Линьер не всегда мог увлечь в свежеющий сад свою легко впечатлительную подругу. Ее занимало разнообразие судеб и характеров окружавших ее. Она не уставала слушать рассказы пансионеров и пансионерок доктора Пти, смеясь их шуткам и аплодируя остротам. На террасе расставляли столы и зажигали свечи, трактирщики присылали корзины кушаний и ящики вин. Высоко подняв бокал, заявлял иной расточитель, что ему не терпелось заглянуть в бездны Эреба. Женщины не были скупы на улыбки, пожатия рук, поцелуи. Подчас открыто составившиеся у всех на глазах пары искали угла, еле отделенного занавеской. Музыка опьяняла сердца, и жажда забыть действительность творила мгновенных актеров, разыгрывавших импровизированные комедии. Привлеченный блеском их диалогов, выходил доктор Пти из своего бюро и отечески любовался зрелищем.
Марселина тешилась мрачной веселостью своих новых друзей, тогда как Эфраим не находил в том ни малейшего утешения. Он все время помнил, что часы и минуты жизни были для них обоих точно сосчитаны, и с горечью чувствовал, как каждое мгновение проваливается безвозвратно в бездны времен. Когда в стенах роморантэнского заведения появился Флери де Френз, он по старой привычке обратился к нему за советом. Флери похлопал его по плечу и разразился веселым смехом. «Ах, мой добрый Эфраим! — воскликнул он, — какими мы все, и ты в том числе, были глупцами!»
Несмотря на свою приверженность революции, Флери испытал ее гнев и должен был укрыться от него под защиту доктора Пти. Сторонники равенства и свободы имели свой очень определенный взгляд на эти в сущности мало определенные вещи, и горе было тому, кто решался высказать о них тогда иное мнение. Флери де Френэ оказался в числе заблуждающихся; адепты безошибочной истины были согласны исправить его ошибку самым простым и окончательным образом, избавив его от вмещающей заблуждения головы.
Очутившись в заведении доктора Пти, Флери де Френэ махнул рукой на революционные неудачи и предался прежним своим увлечениям. Он сорил деньгами, пил на свой и на чужой счет и обольщал женщин. Он сделался вскоре законодателем и главой принявшего его с распростертыми объятиями общества. Марселина д'Арси смотрела на него с любопытством. Она вспоминала рассказы о нем Эфраима и старалась разгадать природу дружбы, соединявшей этих двух столь непохожих людей. Дерзкий и предприимчивый с другими, Флери был нежен и осторожен с ней. Он глядел на нее ласковым, хитрым, одобрительным и многое знающим глазом. Марселина ловила себя на том, что внезапно краснела, чувствуя на себе взгляд.