Я потянулась за телефоном.
— Нет. Сегодня я нашел на своем носке седой волос. И он не с головы. И не мой, точно.
Я положила телефон обратно.
— Еще тебе надо перезвонить Джейми.
— А это зачем?
— Когда он тебе звонил в прошлый раз?
— Никогда.
— Значит, это что-то важное.
— Да брось. Он вчера напился, набрал меня по ошибке.
Жизнь недовольно поморщился.
— Ну, может, он хотел извиниться за вчерашнее, а извиняться ему не за что, он ничего плохого не сделал. Он был на моей стороне.
— Вот позвони и скажи ему об этом.
— Я не хочу ни с кем об этом говорить.
— Очередная чушь. Ты заметаешь сор под ковер, и скоро он пойдет такими буграми, что ты будешь о них спотыкаться, — метафора, как ты любишь.
— Неужели все эти звонки важнее, чем время в обществе моей Жизни?
Я надеялась, что победила в этом раунде.
Он закатил глаза:
— Люси, ты на ложном пути. Я нисколько не хочу, чтобы ты превратилась в эгоистку, которая сидит и рассуждает о своей жизни. Надо соблюдать меру. Заботься о себе, но заботься также и о тех, кто заботится о тебе.
— Но это тру-удно. — Я закрыла голову подушкой.
— Но такова жизнь. Почему я решил с тобой познакомиться?
— Потому что я тебя игнорировала, — тоном ученицы, хорошо затвердившей урок, ответила я. — Потому что я забросила свою жизнь.
— А теперь что ты делаешь?
— Занимаюсь своей жизнью. Провожу с ней каждую секунду, пописать и то нельзя в одиночестве.
— Ты сможешь писать в гордом одиночестве, когда лампочку в ванной вкрутишь.
— Это тру-у-дно.
— Неужели?
— Во-первых, я до нее не дотянусь.
— Стремянку возьми.
— А у меня не-е-ту.
— Встань на унитаз.
— А там крышка пластиковая, она треснет, и я провалюсь.
— Тогда встань на бортик ванны.
— Это опа-а-асно.
— Все. — Он подошел ко мне. — Вставай.
Я застонала.
— Вставай!
Я выдралась из-под пледа, как капризный подросток.
— А теперь иди к соседке и спроси, не одолжит ли она тебе стремянку.
Я рухнула обратно на диван.
— Иди, — решительно скомандовал он.
Я встала и пошла к двери, вздернув нос.
— Под ноги смотри, а то споткнешься о свои подковерные бугры.
Через две минуты я вернулась со стремянкой.
— Ну что, все не так страшно?
— Мы говорили о погоде, а это страшная глупость. Не выношу пустой болтовни.
Он фыркнул:
— Тогда не болтай попусту, неси лестницу в ванную.
Я отнесла.
— Залезай на нее.
Залезла.
— Выворачивай старую лампочку.
Он светил мне фонариком, чтобы я видела, что делаю. Я вывинчивала присохшую лампочку и ныла, как ребенок, которого заставляют есть шпинат. Наконец она вывинтилась, и я замолкла.
— На, держи ее.
— Нет, все сама. Действуй так, точно меня тут нет.