«И почему я не писатель? — вздохнул про себя Данилов. — Столько материала пропадает… Преступление, ревность, увечья, бегство от правосудия, переход границы по тайным тропам или переезд ее по чистому полю! А в Мелитополе она в благодарность выйдет замуж за своего спасителя. Это же целый сериал! И у самых истоков их счастья будет стоять благородный доктор!»
Данилов слегка отвлекся и не выслушал полностью рассказ Снежаны, но на Веру этот самый рассказ определенно произвел впечатление – настороженность на ее лице сменилась состраданием.
— В общем, так! — Данилов взглянул на часы и поднялся. — Если возникнут сильные головные боли, усилится головокружение, начнет расти слабость или из какого-нибудь места потечет кровь – снова вызывайте «скорую» и отправляйтесь в стационар!
— Но… — попыталась перебить его Снежана.
— Или же угодите прямиком на тот свет! — Данилов сдвинул брови на переносице. — Я пока никому ничего сообщать не стану и в карте опишу, что был у мужчины с гастритом. Можете не волноваться.
Снежана снова попыталась вручить ему конверт.
— А вот это уже совершенно лишнее, — Данилов мягко, но решительно, отвел ее руку в сторону. — Мы не собираемся становиться вашими соучастниками. Мы всего лишь руководствуемся в своих действиях принципами гуманизма, а гуманизм предполагает бескорыстие.
— Спасибо вам, — поблагодарила пострадавшая. — Встану на ноги, свечки в церкви поставлю за ваше здравие. Только скажите, как вас звать?
— Владимир и Вера, — улыбнулся Данилов при мысли о том, что, кажется, никто из пациентов никогда не сулил ему подобной благодарности…
— А что в карте напишем? — шепотом спросила Вера, останавливаясь на выходе из подъезда.
— Заполним на вымышленное мужское имя, — сказал Данилов. — Например, Петр Сергеевич Кузнецов, тридцать два года, обострение хронического гастрита. Укол спазмолитика плюс совет обратиться в поликлинику. Классика жанра.
— Это как же любить надо, чтобы от ревности так избить?! — вздохнула Вера, закатывая кверху свои зеленые ведьминские глаза.
— Ну, ты даешь! — изумился Данилов. — Где там любовь? В каком месте.
— А вот вы способны избить меня… хотя бы ящиком, если я соберусь перейти на другую бригаду? — прищурилась Вера.
— Пошли в машину, соблазнительница! — Данилов легонько подтолкнул ее в спину. — И не смей даже думать о другой бригаде. Я это переживу спокойно, а Петрович – нет. Он к тебе так неровно дышит…
— Петрович стар, в его душе уже не осталось места настоящему чувству, — ответила Вера, толкая плечом дверь подъезда. — То ли дело вы, Владимир Александрович…