Глава одиннадцатая
ЖЕЛАНИЯ И ВОЗМОЖНОСТИ
Специализированные психиатрические бригады всегда готовы к любым неожиданностям. Оно и ясно, ведь им постоянно приходится иметь дело с психически больными людьми, да вдобавок находящимися в состоянии сильного возбуждения. К спокойным психам «скорую» вызывать не принято, а «психбригаду» и подавно.
Народ на психбригадах тертый, бывалый. Вечно спокойные, даже немного меланхоличные. На вызовы идут в «полуштатском», накинув поверх «скоропомощной» формы «гражданские» плащи или пальто, чтобы не возбуждать пациента своей профессиональной принадлежностью к миру медицины и не провоцировать лишнюю агрессию. Заранее готовят «путы» и шприцы с антипсихотическими средствами. Как говорится – на всякий «пожарный случай». Береженого и бог бережет…
Они умеют слушать. Невозмутимо выслушают любой бред: как очередную версию пленения пациента инопланетянами, так и признание в сожительстве с собственным хомячком. При этом, излучая дружелюбие и понимание, без единого лишнего слова, помогут собеседнику проследовать в машину, а из нее также внимательно и мягко проведут в приемный покой.
Когда-то, в стародавние времена, когда по кисельным берегам текли медовые реки, сотрудники психиатрических бригад московской «скорой помощи» отличались страстной любовью к футболу и даже занимали первые места на «междусобойных» чемпионатах.
«Психиатрия» в дословном переводе с греческого языка означает – «исцеление души», это Данилов запомнил еще с институтской поры. С той же поры засела в его голове формулировка, гласящая, что «восприятие есть психический процесс отражения предметов и явлений в целом, в совокупности их свойств, который не зависит от воли индивидуума».
Данилову никогда не хотелось стать психиатром. Больно уж расплывчаты, относительны и условны были психиатрические критерии. Зыбкой и призрачной казалась граница между патологией и нормой, и никогда невозможно было понять – помог ли ты пациенту на самом деле или он симулирует выздоровление, чтобы его оставили в покое и отпустили домой.
Чужая душа, впрочем, как и собственная, представлялась Данилову слишком сложной и непостижимой субстанцией, чтобы, ничтоже сумняшеся, браться за ее исцеление и тем более ожидать от этого каких-то результатов. В его восприятии психиатрия была сродни алхимии. Наука, пытающаяся постичь непостижимое.
Даже если больной много лет наблюдается у психиатра и состоит на учете в психоневрологическом диспансере, родственники, вызывая к нему «скорую помощь» при обострении шизофрении, скорее всего укажут какой-нибудь нейтральный повод, вроде «плохо с сердцем» или «болит голова», и вместо психиатра к больному приедет обычный выездной врач или, что бывает очень редко – специализированная кардиологическая бригада. Причин тому несколько. Во-первых, если сказать правду, то вызов могут и не принять – врач-консультант посоветует, не откладывая, обратиться в диспансер или же пригласить психиатра на дом. Во-вторых, обычная бригада приезжает куда быстрее специализированной психиатрической. И в-третьих, разве не может родственник человека с расстройством психической деятельности искренне заблуждаться, считая нынешнее ухудшение следствием плохой работы сердца или подъема артериального давления.