«Не осмотреть, а обыскать, — подумал Данилов. — На всякий пожарный».
Парень несколько минут повозился на посту и ушел.
С четверть часа никого не было, Данилов даже заскучал; потом явился Валера, красный как помидор и пыхтящий как паровоз.
— Тебя охранник выдал, — сказал Данилов.
— Я уже в курсе, — Валера присел на край стола, отдышался и продолжил: – Сашка в милиции, вместе с дедом Бахаревым.
— С кем?
— Ну с трупом, который он украл. Бирка-то на нем осталась. Начальнику охраны всю информацию выдали. Будет теперь шуму.
— Ответственный дежурный прибегал…
— Он-то чего?
— Поистерить.
— Ладно, — вздохнул Валера. — Ты, Вова, это… уматывай отсюда прямо сейчас. Так всем спокойнее будет. Вот, держи…
Из кармана своей кожаной куртки Валера достал две тысячные банкноты и протянул Данилову.
— Я их сегодня не заработал, — покачал головой Данилов.
— Почему это? — искренне удивился Валера. — Ты тут ни при чем. Это я виноват – не стоило сегодня отлучаться. Или надо было действительно старшому насчет Сашки сказать. Бери же!
Данилов взял деньги и полез в карман за сдачей.
— А вот этого не надо, — остановил его Валера. — Пятьсот тебе на такси. Ночь же.
— Но…
— Все в порядке! Иди, переодевайся и сваливай, пока сюда целая комиссия не нагрянула!
Частника на старой, заезженной шестерке Данилов поймал удивительно быстро. Не успел поднять руку, как услышал скрип тормозов. Узнав, куда надо ехать, водитель поначалу запросил тысячу, но быстро снизил цену до пятисот.
— Я к дэнгам спакойна атнашус, — сказал он, врубая передачу. — Можна и за пятсот, когда дорога свободный.
За двадцать минут Данилов успел в подробностях ознакомиться с биографией водителя. У себя на родине джигит был личным шофером вице-президента, но из-за козней и интриг лишился работы и теперь вынужден был таксовать в Москве.
— Ты нэ сматры что я на такой машыне ехаю, — горячился водитель. — Я мэрсэдэс вадыл, бээмвэ вадыл, сааб, крайслэр…
— «Порше» и «бентли» не водил? — с серьезным видом поинтересовался Данилов.
— Нэт, — огорчился водитель, — нэ вадыл. Что – хароши машина?
— Очень.
— Эх, нэ было у нас такой.
Шум открываемой среди ночи двери испугал Елену.
— Вова, что случилось?! — Она выбежала в прихожую босиком, в ночной рубашке, но с тяжелым бронзовым подсвечником в руках.
Подсвечник со вставленной в него свечой всегда стоял на одном и том же месте в спальне на случай отключения электричества.
— Ничего страшного, — улыбнулся Данилов. — Ты прекрасно выглядишь.
— Ты явился среди ночи, чтобы сказать мне это?
— Да, разве это не повод?
— Есть будешь? Или только чай?