Энмеркар и его спутники доходят до горы Хуррум, однако здесь Лугальбанда заболевает. Его братья и друзья делают все возможное, чтобы вылечить героя, но тщетно: «Когда они приподняли его голову, в нем не было дыхания (жизни)». Испуганные друзья и родственники собираются на совет и решают оставить Лугальбанду на горе Хуррум, поскольку он «умер», а самим идти дальше. «Когда мы вернемся из Аратты, мы отнесем тело нашего брата в Куллаб», — говорят они.
И вот забытый и покинутый всеми, тяжело больной, но все еще борющийся за жизнь герой остается один. Через два с половиной дня, или, как говорит древний поэт, «когда к двум дням прибавилась еще половина дня», Лугальбанда поднял голову навстречу восходящему солнцу (то есть богу Уту) и «как к отцу, породившему его, обратился к нему с мольбой», чтобы Уту не дал ему погибнуть на горе Хуррум:
Здесь нет рядом матери, нет рядом отца
Нет рядом друга, нет рядом близкого,
Здесь не скажет мать: «О мой сын!»
Здесь не скажет брат: «О мой брат!»
Разумеется, Уту не мог отказать герою. Поэт продолжает рассказ:
Уту услышал и внял его мольбам,
Он принес для него на гору Хуррум «дыхание жизни».
Затем Лугальбанда обращает взор к планете Венере и возносит молитву богине Инанне — «блуднице, входящей в веселый дом, дабы сладостны были опочивальни». «Как к отцу (sic!), породившему его, обратился он к ней с молитвой», чтобы Инанна не дала ему погибнуть на горе Хуррум, «на горе дерева „хашур“». Инанна тоже не отказывает Лугальбанде в помощи. Она в свою очередь дает ему «дыхание жизни» и «укрывает его, подобно одеянию, радостью сердца».
Тогда Лугальбанда смотрит на луну и обращается к богу Сину, «к звезде, освещающей небо, когда солнце заходит, разгоняющей тьму ярким светом», «чей сияющий лик озаряет гору Хуррум»:
«Царь, недостижимый в далеком небе,
Син, недостижимый в далеком небе,
Царь, любящий прямодушие, ненавидящий зло,
Син, любящий прямодушие, ненавидящий зло,
Уничтожь (?) зло подобно змее….»
Син, конечно, тоже склоняется к мольбе Лугальбанды и «дает ему жизнь». Снова обращает герой взор к солнцу и прославляет его в молитве. Вот отрывок из нее:
«О Уту, пастырь Земли, отец черноголового народа!
Когда ты засыпаешь, народ засыпает с тобой,
Когда ты встаешь, о могучий Уту, народ встает вместе с тобой.
Без тебя, Уту,
Владыка не пускается в путь… раб не пускается в путь к…
Для одинокого путника ты, Уту, брат-близнец,
Для человека в пути, ты, Уту, „третий“,
Для… ты его второй глаз.
Нагого, беспомощного, нищего
„Душа“ твоего света одевает словно одеянием из мохнатой шерсти,