— Господин генерал-лейтенант, сэр! Я, разумеется, в меру своих способностей готов и далее выполнять все ваши приказы, но… это уже попахивает… нехорошо, словом. Мы же не можем бросить на произвол судьбы всех этих несчастных!
— Несчастных? — генерал обернулся к одному из своих, доселе молчавших, офицеров. — Робертсон, а ну-ка… что там у нас в последней сводке?
— Сию минуту, сэр! — привстал с места подполковник. — Так… «объект 9-в». По состоянию на сегодняшний день имеется две тысячи триста восемьдесят человек… военнослужащих — тридцать два, шестнадцать служащих полиции, сто сорок два служащих государственных учреждений, двести сорок три рабочих с городского авторемзавода. Все прочие — гражданское население.
— Состав?
— Преимущественно гастарбайтеры и беженцы разного рода. Есть также и эмигранты из Бангладеш, Пакистана, стран Африки… из других мест. С семьями и родственниками.
— Спасибо, подполковник, — повернулся генерал к американцу. — Вы готовы пожертвовать своими жизнями для оказания помощи э т и м «перемещённым лицам» и бюрократам из муниципальных учреждений?
— Но там есть женщины и дети, сэр!
— Эмигранты в основном. Которых никто из местного населения сюда не звал! Да их об этом и не спрашивали! Прислали — и посадили на шею этих самых «честных налогоплательщиков». А те — терпели и молча платили свои деньги для содержания пришлых дармоедов с их семьями. Кто из них пошёл работать? Знаете таких? Куда проще жить на пособие!
— Но ведь у них, в этих странах, нечего есть!
— Работать там тоже негде? Кто, как не ваши «всенародно избранные» президенты, последовательно прикладывали к этому руки? Превратив некогда успешные по местным меркам государства в полупустыню? Вы же и срывали все попытки этих стран хоть как-то поднять голову и выбраться из беспросветной нищеты! И в итоге — все эти голодранцы полезли к нам, в Европу! Для того чтобы сесть нам на шею и раскрыть свою голодную пасть — корми! Нет уж! Не могут прокормить себя сами — пусть подыхают!
— Сэр… но это — нацизм!
— И что? Не вижу в этом ничего плохого. Пусть выживут сильнейшие — и достойные этого. С такими людьми уже можно строить будущее.
— Простите, сэр! — американец вскочил со своего места. — Я не могу далее слушать такие вещи! Даже субординация…
— Сядьте, Морриган! Не заставляйте меня менять свое к вам отношение. И, между прочим, привыкайте к тому, что вы отныне — мой подчиненный! Со всеми вытекающими из этого последствиями. И не аппелируйте к могуществу своей страны — её больше нет!
Американец нахмурил брови и набычился.