К этому времени луна почти вся вышла из-за ветвей, полностью осветив двор. Декоративные камешки, едва на них попали лунные лучи, мигом невероятно ярко засияли и рассыпались по округе сверкающим водопадом. Земля под ногами юноши странно заискрилась и неожиданно начала змеиться, словно водная гладь, которую побеспокоило дуновение ветра.
Я было подумал, что у меня таки беда со зрением, и не надо было на ужин есть те запечённые грибы со сметаной, но тихий, немного торжествующий смешок Феликса заставил меня в этом разуверится. Старый интриган откровенно надо мной насмехался. Тем не менее, взгляд у него был цепкий и внимательный, да и смотрел он не на меня, словно боясь пропустить любую мелочь из происходящего.
На небе не было ни единого облачка, Луна совсем выплыла из-за деревьев и теперь роскошнейшей драгоценностью светила с синего бархата небес, заливая призрачно-серебристым светом чудный двор. Нежная мелодия стала громче, юноша неожиданно качнулся в такт музыке и, подняв переливающиеся перламутром брызги, сделал замысловатое па. Звенящий аккорд и ещё одно движение. Казалось, его тело, переливающееся жемчужным серебром, тоже состоит из воды и лунного света. Движения слились в завораживающий танец, заставляя поверить, что чудеса бывают.
Вот тут, честно, я разинул рот. Признаться, я не так много живу, чтобы сметь что-то утверждать, но подобного видеть мне ещё не доводилось. Так не мог танцевать человек. Завораживающая, немного болезненная пластика: движения, будто это был эльф из забытой сказки. Но не земной эльф, а загадочное лунное создание, кровь которого воспламеняется белым огнём, когда восходит молодой месяц, а сердце стучит в такт с тягучей музыкой воды и горного хрусталя.
Музыка взметнулась на аллегро, в такт каждому аккорду юноша совершал странное движение руками, словно что-то ткал. Из чего - загадка. Кроме воздуха, лунного сияния и воды вокруг не было ничего. Но он явно не собирался сдаваться. Мелодия медленно переходила на крещендо и, будто отзываясь на набиравшие громкость звуки, возле рук мальчика начали сплетаться опалово-голубоватые нити. Сначала тонкие, еле различимые для глаза, со временем они утолщались, переливаясь невероятными цветами и оттенками. Юноша продолжал свои действия, будто работая на невидимом веретене, быстро и ловко направляя и сводя лунные нити в единое целое.
Я сглотнул и чуть прищурился, пытаясь рассмотреть образовавшуюся фигуру. Через несколько минут переливы сияния трансформировались в мужчину. Да-да, я не шучу. Он был хорошо сложен, недурен собой и на голову выше лунного чародея (или слишком талантливого иллюзиониста). Темноволосый, с немного хищным профилем. Правда, кожа настолько ярко сияла неведомой белизной, что смотреть было больно. В этот момент мне почему-то захотелось брякнуть, что вот он, новый способ приобретения соседей и собутыльников, но я тут же прикусил язык. Потому что руки мужчины обвили юношу, он склонился к нему, приникая губами к шее. Мальчик засмеялся радостным звонким смехом и запрокинул голову, рассыпая по спине кахолонговую роскошь. Мужчина посмотрел на него и, улыбнувшись, снова склонился, целуя шею и ключицы, опускаясь ниже. Теперь в хрустальный звон вплелись музыкальные стоны юноши, тихонько ахавшего и тяжело дышащего от горячих ласк своего любовника. Длинные пальцы вплелись в тёмные волосы, а на губах застыла блаженная улыбка, словно то, что сейчас происходило с ним, было самым настоящим счастьем.