— Я бы согласился поехать в Тильзит, в разведшколу, — как бы размышляя по поводу предложения Шиммеля, проговорил Никулин.
Шиммель насторожился.
— Откуда вы знаете о Тильзитской школе?
— Владимир как–то сказал.
— Болтун, — сквозь зубы процедил Шиммель. — Хорошо, если он только вам об этом сказал. Придется его отправить в Германию. Пусть где–нибудь на заводе поработает, больше пользы принесет. Над вашей просьбой подумаю. Возможно, действительно пошлю в Тильзит к господину Шрамму. Вы ценный человек и вполне достойны такого доверия.
В зале, куда возвратился Никулин, попойка была в самом разгаре. Приехавшие с Шиммелем офицеры — разведчики, агенты, готовящиеся к переходу в тыл советских войск, гестаповцы — были уже в той степени опьянения, когда люди теряют контроль над своими поступками.
Николай Константинович взглянул на Владимира. Тот сел на любимого конька и с жаром принялся рассказывать собеседникам, как торжественно въедет русский царь в Москву после победы над большевиками.
— В России будет установлен такой порядок, который нужен фюреру. Думаю, что для царя там места не найдется, — бросил кто–то из присутствующих агентов.
Владимира прорвало:
— Святую Русь хочешь немецким хлевом сделать? И ради этого ты против своих пошел! Эх ты, идиот! Ну, я ненавижу большевиков. Так я — офицер его императорского величества. У меня большевики отобрали все — будущее, богатство, честь, мечты. А вы что потеряли? Вон сидит Иван Кошелев. Ему чем Советская власть не угодила? Сын мужика, он как хамом был, так бы пм навеки и остался. А при коммунистах он образование получил, офицером стал. Чего он к немцам полез? Натура холуйская не выдержала. Эх вы, людишки! Да вас всех вместе с фрицами давить надо, как клопов!
Распалившись, Владимир не заметил, как за столом воцарилась тишина. Два дюжих гестаповца поднялись с места, подошли к Владимиру.
— Прекрасно, прекрасно, — ласково пропел один из них. С профессиональным мастерством они скрутили Владимиру руки, зажали рот, резким рывком толкнули к двери. Только теперь, видимо, Владимир осознал случившееся. От гестапо ему не спастись, не отмолиться. Отчаянным рывком он сумел вывернуться, схватился было за пистолет. Но гестаповцы снова скрутили его.
— Уберите этого подлеца отсюда, — коротко приказал появившийся на шум Шиммель.
На улице глухо щелкнул выстрел. С Владимиром все было кончено.
В тот же вечер Никулин беседовал с Ниной Зиминой.
— У меня есть адрес надежного человека. Он поможет тебе уйти в лес, вернуться к партизанам. Это твой единственный шанс оправдаться перед своими, — говорил чекист Нине. — Владимира немцы убили. Следить за тобой некому. Вот бери этот пакет и иди в город. Тебя отведут в лес. Командиру партизанского отряда скажешь…