Заметив за столом Курмышева, он быстро доложил:
— Машина. Вроде сюда едет!
— Я гляну. Предупреди майора, — быстро сказал я лейтенанту. Идти к сараям у меня не было ну никакого желания. Хватит, насмотрелся. Молча кивнув, Курмышев вскочил и бегом скрылся за сараями, я же в это время, положив нож обратно на стол, энергичным шагом шел к воротам, от которых к лесу шла слегка заросшая дорога.
— Где? — спросил я у Виктора, доставая из чехла бинокль.
— Вон там, где опушка! Поработал и замолк, — указал рукой Васечкин.
— Угу. Вижу, что-то белеет… — тихо сказал я, всматриваясь в непонятное пятно, и когда оно шевельнулось и опустило такой же бинокль, как и у меня, понял, что вижу милиционера.
«Додумался по лесу в белой гимнастерке шастать. Ее же за километр видно!» — подумал я, недоуменно покачав головой.
— Суворов, что там?
Голос майора был уставший и какой-то безэмоциональный, как мне показалось.
— Похоже, что наши, товарищ майор. Один в форме милиционера. Белая гимнастерка и синие галифе. Больше не видно, но кто-то там еще есть.
— Где? Не вижу. — Мы стояли так, чтобы кусты смородины скрывали нас наполовину.
— От того места, где мы вышли, метров триста направо.
— Теперь вижу. Действительно милиционер, — согласился майор.
— Товарищ майор, уходить надо, и как можно быстрее. Через несколько минут стемнеет, как бы не вляпаться. Лучше посмотреть в доме, что с собой брать, и уходить, — закинул я удочку. Меня действительно озаботила та анархия, что творится сейчас в группе. Один часовой, остальные заняты с ранеными. Понятно, что нужно позаботиться о них, но не всем же! Пару человек мне не помешает — подготовиться к отходу. Припрется кто-нибудь, как вот сейчас, и бери нас голыми руками.
— Мародерничать? Не допущу! — начал было заводиться майор, но я прервал его спокойным тоном.
— Какое мародерство? Вы эту ночь на земле провели? Много народу дохает? А у Кислова подошва оторвалась, ходит с бечевкой перевязанной? А раненого долго собираетесь на руках нести, если есть телега и лошадь? А мясо? Продовольствие? Вон куры, козы, взять на веревке, и когда надо — на убой!
Я начал заводиться. И мне было все равно, что он майор и командир. Пускай сначала присягу потребуют, тогда и козырять начну и говорить, как с командиром.
— Кхм, действительно. Ну хорошо, назначаю тебя по хозчасти, раз такой умный.
«Зашибись! Я теперь еще и интендант! Хотя… Действительно, а кого еще?»
Позади нас собралось человек шесть бойцов с оружием. Быстро распределив их по местам, Тонин сказал:
— Нужно как-то показать, что тут свои.