К тому же такие влиятельные деятели, как министр финансов К. Кларк, министр торговли и промышленности М. Хезелтайн и некоторые другие, выступали за ускорение и расширение приватизации, требо- вали не терять темпа в других вопросах консервативной политики. Видимо, под давлением Кларка была предпринята упоминавшаяся выше попытка провести через парламент решение о приватизации почтовой службы. Он же настаивал и на скорейшей приватизации ядерной энергетики[426]. Спешил с приватизацией угольной промышленности и М. Хезелтайн. Что касается "Европы", то К. Кларк и другие более радикально настроенные министры настаивали на практически безоговорочном согласии с планами дальнейшей интеграции, включая и переход к единой валюте.
Как видим, размежевание в партии после отставки Тэтчер и особенно после выборов 1992 г. отнюдь не повторяло того, которое имело место в течение 80-х годов. Будучи "антитэтчеристами" в вопросах европейской интеграции, "радикалы" действовали как последовательные тэтчеристы в вопросах приватизации. То же сочетание обоих подходов, правда в более сглаженном виде, наблюдалось и у "консолидаторов". При этом на передний план неизменно выдвигались разногласия вокруг проблем национального суверенитета и европейской интеграции. И хотя и численность, и влияние твердых "евроскептиков" оставались сравнительно небольшими, концентрация противоречий на вопросе, который чем дальше, тем больше становился центральным вопросом политической борьбы в стране, делала достижение единства крайне сложной и почти неразрешимой задачей. Недаром с некоторых пор и в печати, и в общественном сознании утвердилось мнение, что имидж "расколотой партии", десятилетиями преследовавшей лейбористов, к середине 90-х годов все прочнее ассоциировался с партией тори.
Казалось бы, и в силу своего темперамента, и, главное, политических убеждений Дж. Мейджор должен был поддерживать "консолидаторов", выступавших против "забегания вперед" и озабоченных реакцией избирателя на ослабление внимания к социальному реформаторству. Однако, обеспокоенный прежде всего сохранением единства партии и недопущением ее раскола, он стремится лавировать между двумя упомянутыми фракциями, выступая не столько в роли лидера, сколько "медиатора", координатора. Подобного рода позиция, естественно, не добавляла ему престижа и авторитета, и популярность его падала даже в глазах тех, кто не так давно считал его способным и целеустремленным лидером.
При всем том премьеру удавалось сохранять в общем и целом взятую после отставки Тэтчер "посттэтчеристскую стратегию" и не отступать от нее в главном. Европейская политика, несмотря на колоссальные трудности, претворялась в жизнь, социально-экономическое реформаторство, несмотря на достаточно серьезные сбои в области приватизации и налоговой политики, продолжалось. На руку премьеру было и то, что в 1994 г. был окончательно преодолен экономический спад и рост ВНП составил внушительную цифру в 3,5% (наивысший уровень в Европе), а прогнозы на 1995 г. сулили еще более благоприятный результат.