— Я? Не говори, пожалуйста, чепухи. Кто у нас храбрый, так это ты. Ведь это именно ты взобралась тогда на дерево и спряталась в гнезде цапли. И ты всегда так поступала — делала то, что тебе нравилось. Звонила той женщине, у которой жил папа. Я не такая. Я могла делать только то, что считала себя обязанной делать. Пока не стало слишком поздно.
— Хочешь, пойдем поглядим на платья Дианы? — предложила Мадлен. — Это поможет нам развеяться.
— Я уже все их видела. И прекрасно помню, как выглядит каждое из них. У меня, признаюсь, другой план.
И когда она предложила сестре отправиться в Париж вместе, та не нашла возражений. Поэтому они тут же заторопились в отель, Мадлен забрала свой паспорт и дорожную сумку, и сестры отправились на вокзал Ватерлоо. В такси Элли устало оперлась затылком на подголовник. В конце концов, кое-что из одежды она сможет купить и в Париже. Какой из ее нарядов может считаться незаменимым? Как бы ни читать историю ее жизни — с первой страницы или с последней, — свой путь она выбрала. И ее мать, и Пол понимали это прекрасно.
— Может, ты еще передумаешь? — спросила Мадлен, когда они приехали на вокзал. — Я не обижусь.
Элли пришли на ум слова того доктора в больнице. О том, что любовь не хочет знать никаких «здесь» и «сейчас». Именно это и имела в виду Фрида, когда говорила о том, что любить ее сына легко. Хоть и знала, до чего сложным человеком он был.
«Вы можете даже не думать об этом, но все равно сумеете его любить».
— Ты единственная, кто понимает, каково мне сейчас, — сказала Элли сестре.
На вокзале она устроилась на скамье, когда сестра отправилась звонить родителям. Они в тот день собирались вернуться к себе домой, в Америку, и Мадлен планировала ехать с ними. Билеты до Нью-Йорка были куплены и возврату не подлежали. Но какое это имеет сейчас значение?
— Тебе известно, как мы волнуемся? — разгневанно спросила Люси. — Мы просто вне себя из-за вашего поведения, девчонки. Нам через час ехать в аэропорт, а ни одной из вас не отыскать. Мы уже в полицию позвонили.
— Не беспокойтесь, пожалуйста. — На вокзале было шумно, и ей приходилось почти кричать. — С нами все в прядке. Как только наше путешествие закончится, обязательно вернемся домой.
Наступило время отъезда. Людей на вокзале собралось немыслимо много, близились выходные дни, погода стояла прекрасная, и никто не хотел упустить возможности провести последние погожие летние деньки в Париже. Проводник помог девушкам отыскать их места, и поезд тронулся; за окнами замелькали голубые, зеленые, серые краски окружающего пейзажа. Стали нечеткими и вот уже остались позади силуэты Лондона. Поезд продолжал мчаться вперед.