Выслушав это сообщение, Петр Иванович распустил совещание и попросил Леонида задержаться. Он закрыл дверь своего кабинета и уселся в кресло напротив молодого журналиста.
— Леня, то, что ты предлагаешь напечатать это очень интересный и острый материал, и ты, я уверен, понимаешь, что тут затрагиваются интересы весьма серьезных и влиятельных людей. Предлагаемая тобой статья может иметь для нас трудно прогнозируемые последствия. Причем, как позитивные — увеличение подписчиков и розничных продаж и, соответственно, доходов от реализации и рекламы, так и негативные, о которых мне трудно даже гадать.
— Конечно, шеф, я отдаю себе отчет о масштабах возможного резонанса, но убежден, что статью необходимо напечатать.
— В материале много догадок, но и много фактов. Для того, чтобы это напечатать мы должны иметь неопровержимые доказательства того о чем пишем иначе нам крышка. У тебя есть, чем прикрыться? Я должен буду проверить каждый факт, который мы опубликуем.
— Такие документы у меня есть.
— Я должен с ними ознакомиться, иначе статья напечатана не будет. Пойми меня правильно, проигранный суд и огромный штраф нам ни к чему. Ответственность за журнал на мне…
— Материал забрал у меня хозяин. Он видел статью и сказал, что мы будем ее печатать в номере, который уходит в печать восьмого июня.
— Десятого нас сотрут в порошок. Я понимаю, что источник информации ты не раскроешь?
— Ты знаешь, у меня нет от тебя секретов, но в данном случае мне запретили это делать.
— Понятно. Не хочу показаться трусом, но учитывая специфику деятельности фирмы, о которой ты пишешь, не исключены и нестандартные методы воздействия на нас. В первую очередь на тебя, Леня, да и мне грешному может достаться.
— Да, ладно, не девяностые на дворе. Все будет нормально.
— Ну да, ну да, — покачал головой Петр Иванович. — Тебе жить, как говориться.
Отпустив Козловского, он позвонил учредителю и попытался убедить его не печатать взрывоопасный материал. Учредитель был непреклонен и, когда Петр Иванович официально заявил, что категорически против, он был отпущен в очередной отпуск на две недели в период с шестого по двадцатое июня включительно. Исполнять обязанности главного редактора в этот период должна была Юля Петровская, ответственный секретарь. «Делайте, что хотите, — пробормотал себе под нос Петр Иванович. — Видимо вам виднее». Он сразу написал заявление на отпуск, пошел и оставил его у секретаря.
Перед тем, как уйти домой он проверил личную почту на Яндексе. Кроме приглашений в магазин «Стокманн» на распродажу, там было письмо от неизвестного абонента. Честно говоря, совсем неизвестным его назвать было нельзя. Этот человек без пола и возраста регулярно бомбил рабочую и личную почту Петра Ивановича гнусными письмами на протяжении около двух лет, а именно с того момента как он женился на Елене Викторовне. Суть писем сводилась к тому, что ему сообщали, мол, его жена изменяет ему, причем она якобы всегда гуляла и продолжает делать это сейчас. По началу, Петр Иванович отвечал на эти письма достаточно резко и часто нецензурно. Потом он сменил тактику и притворился, что верит источнику и хочет с ним встретиться лично, но тот приглашения не замечал. Последняя стадия этого общения выражалась в полном игнорировании получаемой информации. В 2008-м году письма приходили регулярно дважды в неделю, потом частота получения стала снижаться и, начиная с 2011-го года, пришло всего пару писем. Злопыхатель утомился от бессмысленных действий. Хотя, справедливости ради, следует отметить, что письма не были совсем бессмысленны. Они заронили зерно ревности в душу впечатлительного Петра Ивановича и долгое время являлись причиной его дурного настроения. Когда, однажды он рассказал об этом жене, она сделала вид, будто не знает, кто бы мог это быть, но на всякий случай они поклялись друг другу здоровьем самых близких людей, что никаких измен не было, нет, и не будет.