Что бы, не дай Бог, не разбудить его, Лена тихонько поднялась и бесшумно вышла из спальни сына, затворив за собой дверь. В прихожей до нее донесся голос мужа, говорившего с кем-то по телефону. Естественно Елена Викторовна заподозрила разговор с любовницей. С чувством собственной правоты, подкравшись к закрытой двери кухни, она стала слушать. Сейчас уже трудно воспроизвести тот длинный разговор. Подслушивать ей пришлось около пятнадцати минут, в течение которых она узнала кое-что страшное о последнем отсутствии мужа. Среди прочего неизвестный собеседник несколько раз видимо переспросил насколько Сергей уверен в чьей-то смерти.
— Да, я сам проверял, сомнений быть не может, мертвее мертвого, отвечаю, — негромко басил в трубку Сергей. — Ты меня знаешь, я не промахиваюсь, — потом еще. — В тот раз это делал не я, ты забыл, я как раз исправлял. Вспомнил? Ну, хорошо…
Ее воспоминания прервал неожиданно громкий разговор где-то за дверью. Говоривший, похоже прохаживался взад и вперед от чего звук голоса временами пропадал, а временами были различимы отдельные слова.
* * *
Николай проснулся от шума шагов на веранде. Жизнь научила его спать чутко в любом состоянии и в любое время суток. Топал по веранде Алексей, который войдя в зал и заметив спящего Филю, стал ступать аккуратно и тихо. Было слышно, как он положил пакеты на стол, чем-то пошуршал, несколько секунд постоял бесшумно, звякнул стаканом и, тихо выругавшись, вышел обратно на веранду. Колян продолжал притворяться и несколько раз храпнул для убедительности.
Алексей расположился на лавке возле дома и закурил. Дело, в которое он ввязался, было крайне рискованным, но риск был пропорционален потенциальной выгоде. До вчерашнего дня он был, по его мнению, правой рукой Лысого и весь трафик проходил через него. Шефу, как он считал, оставалось только считать прибыль и решать вопросы территорий. Связь с дилерами, сбор денег, выбивание долгов и общий учет лежали на Алексее. Сейчас он должен был охранять женщину и посылать с ее телефона сообщения по стилю изложения, якобы, посланные ею самой. В помощь ему дали уголовника с солидным стажем. Поначалу он воспринял это, как отстранение от дел без видимой причины, но скоро понял, что дело, которое он обеспечивает, имеет для Лысого первоочередное значение. Важно было и то, что, по мнению Алексея, Лысый действовал по чьей-то указке. Кто-то невероятно сильный и влиятельный поручил тому это мероприятие и Лысый, как обычно доверил операцию Алексею. Очевидно, что Лысый давно уже стал лишним звеном, но продолжал занимать свое положение и присваивать деньги, которых он не заработал. Такое положение вещей с некоторых пор уже не устраивало Алексея. Ему хотелось власти и денег. Причем власти ему хотелось больше. Он видел себя крупным авторитетом со всеми присущими авторитетам повадками. Медленная речь, пронзительный взгляд, явная жестокость, расчетливость и ум. В связи с производственной необходимостью он видел близко многих из них и все они были разные, но то, что демонстрировал Лысый, очень авторитетный человек, совершенно не укладывалось в данный стереотип. Лысый был прост, достаточно открыт, часто советовался и никогда не ругался и не повышал голоса. С ним было приятно говорить, но, по мнению Алексея, такой манерой он ронял себя перед другими. Где ореол таинственности и принадлежности к особому обществу? Нет, сам он таким не будет.