— Кабы не зря, а так что
ж... помереть каждому придется, — медленно ответила бабка. — Не до ста же лет
мне небо коптить!
— До ста. — Валька
встала на колени возле кровати и прижалась лбом к бабушкиной руке. — Живи до
ста лет! И еще дольше! Всегда живи!
— Ишь ты — всегда...
Сама вот пообещай, что пить бросишь. Молчишь... Ну хоть постарайся, а?
— Постараюсь... — стуча
зубами, чтоб не расплакаться, обещала Валька.
— Вот и ладно. А теперь
иди, отдохнуть мне надо. Да не бойся, так сразу не помру...
Бабка прикрыла глаза
своими птичьими веками. Валька поправила ей одеяло и на цыпочках вышла.
21
Когда я пришла домой,
там была только Нюта — мамочка уже ушла на работу Я стала рассказывать ей про
Душепопечительский центр и про Евфросинию. Нюта слушала, кротко склонив к плечу
свою белокурую головку — ни дать ни взять ангелочек.
— Правильно, Мальвина, —
одобрила она, выслушав меня до конца. — Ты, конечно, крестись. Меня тоже
крестили, когда я была маленькой. Теперь, как умру, можно в церкви отпевать...
— Да что ты о смерти,
Нюта! Тебе еще жить да жить. В этом центре тебе помогут...
— Мне никто уже не
поможет.
— Что же ты, даже не
пойдешь туда? Мне один монах, Андреем его зовут, обещал устроить, чтобы нам с
тобой поскорее можно было прийти.
— Пойду. Да, я пойду в
этот центр — как его, душеспасительный?
— Душепопечительский, —
поправила я. Действительно, название такое, что не сразу выговоришь!
— Я туда пойду, но не за
помощью. Просто не хочу обременять вас с Верой Петровной — вы и так уже
хлебнули со мной всяких забот. А в этом центре, может, устроят куда...
— Нюта!.. — возмущенно
воскликнула я.
— У меня ведь и
документов нет, в секте отобрали. Может, там помогут восстановить. А то ведь и
не похоронят рядом с родными...
— Нюта, ты опять за
свое!..
В общем, я прекратила с
ней разговаривать и пошла на кухню подогреть для нее бульон. Но пока он
подогревался, Нюта от слабости задремала, так и не дождавшись обеда. Будить ее
я не стала и раскрыла пока «Житие» преподобной Евдокии-Евфросинии.
Она была женой Дмитрия
Донского, поднявшего Русь на Куликовскую битву. На ее долю пришелся весь
нервный, эмоциональный труд жены, матери и хозяйки огромного государства,
разоренного татаро-монгольской ордой. Наверное, без Евфросинии не было бы и
победы на Куликовом поле, потому что она во всем вдохновляла князя Дмитрия.
Княгине пришлось пережить гибель своих детей, пленение старшего сына, а вскоре
— смерть мужа, бывшего ей всегда лучшим другом. И еще целую вереницу бед,
пожаров и эпидемий, едва не сгубивших наш город и всю страну. Но она оставалась
деятельной, умеренно веселой, а свою скорбь прятала в глубине сердца.