Но в моих глазах это не сделало их царицами; я видела прежних старших сестер.
— Царевна Клеопатра, — заговорила Береника, — да будет тебе известно, что мы имеем честь возвестить о нашем восшествии на престол. Отныне мы именуемся Клеопатра Шестая и Береника Четвертая, правительницы Верхнего и Нижнего Египта. Мы желаем, чтобы ты заверила нас в преданности, как наша дражайшая сестра и преданная подданная.
Я приложила все усилия к тому, чтобы мой голос звучал спокойно, и произнесла:
— Конечно, вы мои дражайшие сестры, а я ваша любящая сестра.
Слово «подданная» было опущено намеренно: я решила не произносить его, пока меня не вынудят, поскольку считала это предательством по отношению к отцу. Заметят ли они мою оговорку?
— Мы принимаем твою преданность, — заявила Береника за обеих. — Народ ясно дал понять, что не желает возвращения на трон нашего отца и не примет его, если он вернется. Но вероятность его возвращения невелика. Римляне не станут содействовать восстановлению его на престоле, потому что, похоже, какое-то пророчество сулит им беды, если Рим вздумает возвращать власть низложенному царю Египта силой оружия. Они приняли его с почетом, дали в его честь несколько пиров, да и только. Конечно, вытянули из него все деньги и еще больше обещаний. Теперь он так задолжал римским заимодавцам, что, вздумай мы принять его обратно, наша страна окажется банкротом.
— Разве так нужно любить свою родину? Называл себя Филопатором, «любящим отечество», а сам продал страну римлянам! — воскликнула Старшая Клеопатра, и в ее голосе звучало сознание собственной правоты. — Египет для египтян! Мы сами позаботимся о своих делах! Зачем платить Риму за царя, когда у нас есть целых две царицы. Я стану царицей областей Верхнего Египта, а Береника будет царицей Среднего Египта и оазиса Моэрис, — продолжила она. — Мы начнем переговоры о династических браках.
— Но у нас есть братья, — подала голос я, будто хотела помочь. — Разве нам, Птолемеям, не полагается заключать браки внутри нашей собственной семьи?
Они расхохотались в один голос.
— Братья! Эти мальчишки! Одному три года, а другой и вовсе младенец! Пройдет долгое время, прежде чем они смогут стать отцами наследников. Нам понадобятся настоящие мужчины, с которыми можно лечь в постель, — сказала Береника.
— Выйти замуж за младенца — все равно что выйти замуж за евнуха! — Клеопатра рассмеялась, но потом резко остановилась. — О, я и забыла: тебе как раз нравятся евнухи. Вот и занимайся ими и своими лошадьми, — сказала она с горделивым видом, разведя руками над яшмовыми подлокотниками кресла. — Не вмешивайся в государственные дела, и все будет хорошо. Ведь у тебя есть своя лошадь?