Вырвавшийся у нее возглас Мэри Энн тут же замаскировала серией ахов и охов по поводу пролитого вина. Она вскочила, чтобы принести тряпку, но Люсиль сказала:
— Сидите спокойно, мисс Мэри Энн, ничего страшного не произошло.
Конечно, Люсиль не позволила ей самой заняться уборкой. В подобных случаях Мэри Энн приходилось проявлять настойчивость, чтобы самостоятельно убрать следы своей оплошности.
«А что, если я когда-нибудь выйду замуж и не буду уметь вывести пятно с ковра?»
Конечно, замужество тут было абсолютно ни при чем, но на Люсиль аргумент действовал безотказно.
Вино она пролила потому, что не знала, что Грэхем Корбет был когда-то женат. Мэри Энн подумала, что он, должно быть, развелся, но тут же и оспорила эту мысль. Однажды она уже вообразила, что он никогда не был женат, и точно так же могла ошибаться и теперь. Чтобы заполнить паузу, она спросила:
— И долго вы были женаты?
— Четыре с половиной года. Не такой уж большой опыт семейной жизни, по сравнению, например, с моими родителями, у которых семейный стаж составлял сорок лет, когда мой отец умер.
Он ответил явно уклончиво. Хотя, по-видимому, Жаклин Биллингам была не из тех, кто станет интересоваться у собеседника, развелся ли он, — скорее, она склонна делать вид, что разводов вообще не бывает, — Грэхем все же решил отрекомендовать своих родителей, как людей, сохранивших брак на всю жизнь.
— Давно это было? — снова спросила Мэри Энн, зная, что бабушка, вероятно, осуждает ее за подобные расспросы. Иногда она задумывалась: а есть ли вообще что-то, возбуждающее в бабуле любопытство, потому что огромное множество вещей оставляло ее полностью равнодушной.
Вот Люсиль, наоборот, интересовало многое, например — почему сама Мэри Энн до сих пор не замужем и когда состоится свадьба Джонатана Хейла. Люсиль никогда бы не подумала, что Мэри Энн способна затеять шашни (как она выражалась) с мужчиной, помолвленным с другой женщиной. Но с другой стороны, возможность того, что помолвленный мужчина мог заигрывать с Мэри Энн, она вполне допускала. Так, перед ужином она спросила сдержанно, разрешила ли Мэри Энн свои проблемы по работе. Мэри Энн никак не могла ей признаться, что завтра ужинает с Джонатаном. Она просто кивнула.
Теперь, хотя Люсиль была поглощена вытиранием ковра, Мэри Энн понимала, что ее очень интересует брак Грэхема — так же сильно, как саму Мэри Энн.
Грэхем отпил вино и сказал:
— Бриония умерла семь лет назад.
Мэри Энн не ожидала, что это ее так потрясет — ведь обычно у каждого брака всего два исхода. Но она была потрясена. На ее грудь словно навалилась тяжесть. Разумеется, никто не стал допытываться, как умерла его жена, хотя Мэри Энн чувствовала, что даже бабуле хотелось бы знать. Но Грэхем предпочел не распространяться. Понимая, что на нее возлагается обязанность сменить тему, Мэри Энн прошептала: