К счастью, огонь был предупредительный.
Пока предупредительный.
Но конкордианским истребителям пришлось изменить курс, предоставив болотно-зеленым кораблям возможность свободно проникнуть в воздушное пространство Наотара!
Бедный Наотар... Тогда никто и представить не мог, какие испытания ждут эту мирную аграрную планету!
Используя недоступные людям технологии пропульсивного антигравитационного движения, корабли джипсов беззвучно, без рева реактивных двигателей и прочих эффектов, преодолели всю толщу атмосферы и, сбросив скорость до посадочной – как если бы на авторотации падал земной вертолет – начали один за другим приземляться в полях к югу от Риты.
При этом каждое сооружение имело такую чудовищную инерцию, что уходило в толщу наотарских недр на сотни метров вниз и вызывало небольшое землетрясение.
Первое землетрясение сбило Василису с ног.
А последнее – сошедший с небес корабль джипсов вошел прямо в фермерские гаражи – отправило в полет несколько грузовиков, груженых мешками с удобрениями. Одному из этих мешков будет суждено сыграть важную роль в деле спасения Прибежища Душ имени Счастливой Звезды, но случится это уже завтра...
– Ититская сила! – ахнул дядя Толя. – Смотрю, устроят нам тут кукарачу...
– Что это? – пролепетала Василиса. – Чур меня!
Зрелище было и впрямь из ряда вон.
Холмы, засеянные картоматом, кукурузой и наотарской тыквой, где еще вчера самым опасным обитателем был колорадский жук, теперь зловеще преобразились.
На них выросли исполинские колонны высотой полкилометра каждая.
Колонн было больше двух десятков.
Благодаря своим подавляющим воображение размерам, они создавали эффект плотно застроенного небоскребами мегаполиса. Но мегаполиса какого-то больного, нечеловеческого, инопланетного в самом враждебном всему человеческому смысле слова.
Неприятный эффект усиливался при внимательном созерцании материала, из которого колонны были сделаны.
Казалось, они отлиты из низкокачественного стеарина – склизкого, жирного, едва держащего форму.
И наконец от сооружений исходил отвратительный запах – нет, не гнили – а перележавших на складе пестицидов из числа тех, которых хватит и одной столовой ложки, чтобы выморить флору и фауну небольшого озерца.
Это потом военные пилоты, а за ними и журналисты стали звать эти сооружения "домнами". Поначалу же все говорили о них "эта дрянь" и "эти свечки".
Вот и дядя Толя с Василисой не нашли их похожими на домны. А для себя назвали их как раз свечками.
Конечно, будь дядя Толя в обществе коллег-трапперов, он предпочел бы говорить "елдаки" – в духе их соленого космического радиообмена. Но смущать невинность своей спутницы дяде Толе не велел трапперский Кодекс Вольных Граждан Галактики.