Кэсси мечтательно улыбнулась:
— Наверное, это чудесно. Тебе повезло, что у тебя такая семья.
— Конечно, повезло, — отозвалась Кири. Она ела, продолжая читать, а когда заканчивала завтрак, появился Маккензи. Она подняла глаза и на какое-то мгновение ощутила туже прочную связь с ним, какую ощущала прошлой ночью. Прежде чем он отвел взгляд, она заметила огонь в его глазах и поняла, что он чувствует то же самое.
Кири допивала вторую чашку чаю, когда в столовую с мрачным видом вошел Роб Кармайкл. Кэсси, улыбнувшись ему, сказала:
— Вижу, что соблазн хорошего завтрака даже тебя вытащил из твоей берлоги.
— От завтрака я не откажусь, но здесь я оказался не по этой причине, — отозвался Кармайкл, с некоторым опозданием снимая шляпу. — Сегодня утром я получил записку от одного из твоих слуг, Мак. Они обнаружили в твоей гостевой комнате Керкленда, он лежит, полностью одетый, в сильном жару.
Маккензи выругался себе под нос.
— Может быть, у него приступ болотной лихорадки?
— Наверное, — сказал Кармайкл. — Причем очень сильный.
— За доктором послали? — спросил Маккензи.
— Надеюсь, что послали. — Кармайкл налил себе в кружку чая, добавив внушительное количество сахара. — Я его еще не видел. Решил сначала заехать сюда и сообщить об этом вам всем.
— Я поеду с тобой, Роб. Судя по всему, Керкленду потребуется сиделка, причем надежная, если он будет разговаривать в бреду.
— Болотная лихорадка? Это малярия, не так ли? — спросила Кири, удивляясь, что какая-то болезнь могла свалить с ног неутомимого Керкленда. — Интересно, здешние врачи пользуются иезуитской корой для ее лечения?
— Понятия не имею, — сказал Кармайкл. — А что это такое?
— Это кора хинного дерева, которое растет в Южной Америке. Иезуиты узнали от коренных жителей, что ее применяют для лечения лихорадки. В Индии встречается много разновидностей лихорадки, поэтому у моих родителей всегда имеется запас коры под рукой. Я знаю аптеку, — продолжала Кири, — в которой продают иезуитскую кору. Я куплю ее и привезу Керкленду.
— Я бы тоже хотел поехать, — огорченно вздохнув, сказал Маккензи. — Но поскольку я мертв, то никак не могу показаться в таком месте, где меня хорошо знают.
— Тебе уже недолго оставаться мертвым, — усмехнулся Кармайкл. — После открытия парламентской сессии будет ясно, выиграли мы или проиграли. Но в любом случае ты сможешь вернуться к жизни.
— Как ты это сделаешь, Маккензи? — спросила Кири. — Просто появишься и скажешь, что притворился мертвым, потому что помогал правительству разыскивать шпионов?
— Да ни за что! — воскликнул он. — Я возвращусь из больницы Святого Варфоломея, куда попал, раненный в голову во время преследования воров, удиравших из «Деймиена», потерял память и в течение нескольких недель даже не знал, кто я такой, — объяснил он. — Все подумают, что кого-то другого ошибочно опознали как меня, и мое возвращение к жизни будет встречено криками радости со всех сторон. Люди валом повалят в «Деймиен», чтобы своими глазами убедиться в свершившемся чуде, и наши дела пойдут в гору.