— Как говорится, чем больше шкаф, тем громче падает, — подытожил толстяк, мужественно вытерпев наложение шины на сломанную конечность. — Спасибо, Мариша.
— Это ты к чему вообще? — не понял Дан.
— К тому, что чем больше тело, тем дольше контроль над ним восстанавливать. Я в сравнении с косатками — малыш вообще. Мысль ясна или доходчивей объяснить?
— То есть Мариша мгновенно бы восстановилась, а кракены еще долго отходить будут? — Лысый в черном оказался не только отличным стрелком, но и смышленым малым.
— В точку! — кивнул ему Ашот и сразу же спросил у Дана: — А это кто такой вообще?
— Свой человек. Потом расскажу. — Данила облокотился на ограждение и взглянул вниз, туда, где медленно приходили в себя огромные морские твари, изуродованные слизнями физически, но по своему внутреннему содержанию вновь ставшие обычными животными. Ну, или почти.
Сверху отлично было видно, как удаляются от платформы десятки белух, как отходят целые косяки косаток. Тут и там кракены исчезали из поля зрения, погружаясь в глубины, где им и пристало быть. Жизнями всех этих существ больше не распоряжались биочипы, созданные военными учеными много лет назад. А это значит…
Это значит, что сеть слизней скоро, по мере распространения вируса, прекратит существование. А вместе с ней исчезнет и отец…
Или его сознание найдет для себя новую лазейку?..
— Слышь, свой человек, а у тебя случаем пожрать нету? — услышал Дан. — Эй, ты куда намылился?! Пожрать, говорю, есть?
— Пустой я, последнюю консерву в Гремихе оставил… Кто-нибудь в курсе, что это там, у самого моста, краснеет? Пойду гляну. Надо выбираться отсюда.
Это лысый верно заметил — пора и честь знать. Да и мечтать о светлом будущем без зомбаков лучше на большой земле.
— Ну чего, брат, потопали за лысым? Чего стоять-то? А то еще найдет жратву, а с нами не поделится.
Лысый таки нашел жратву — рационы для тех, кому надо срочно покинуть платформу на СШСП — спасательной шлюпке свободного падения. Вместе с самой шлюпкой нашел.
— Интересный материальчик. — Ашот постучал по борту.
— На занятиях не надо было спать, — фыркнула Мариша. — Это полиэфирный стеклопластик. В него можно сварочником ткнуть — выдержит. Мы ведь типа на нефтяной платформе, а команда должна быть защищена от пожара не только здесь, но и на воде. Видишь, написано: «61 persons». Ты персона? Нет? Значит, тебе на борт нельзя. Мы с Даней вдвоем поплывем. Ну и лысого с собой захватим. Заслужил.
— Э, погоди! Почему это я не персона?! Я еще какая персона!
Данила наблюдал за их перебранкой с легкой улыбкой. Если что-то в этом мире должно оставаться неизменным, то вот, пожалуйста. Всего ничего прошло с того момента, как толстяк и Мариша рисковали жизнью ради спасения человечества. Они — настоящие герои! Они совершили подвиг! Но это ничуть не мешает им оставаться теми, кто они есть.