Похоже, что моя спецраспредсистема работает лучше всех в Европе, и никакой синдикат не может конкурировать с моей инициативой. Я заслуживаю вотума доверия ассамблеи со спецвердиктом Каннского жюри. Следует признать, ибо я приверженец справедливости, что у этой крошки есть все, что нужно для вдохновления доброго человека, у которого серьезные намерения: пышная грудь и осиная талия, бедра как суассонские вазы, ляжки, провоцирующие морской прилив, если их выставить для загара на пляже, нежная янтарная кожа, запах, будоражащий подсознание, и цепкий понимающий рот, чтобы говорить «да», выдыхать «ох», и все такое прочее. Надо вам сказать, что, шаг за шагом, я устроил ей много разных, осмелюсь так выразиться, трюков: преподобная пара, эмалевое колье, а сумочка с вертящимся ядром, как вы догадались, была уже излишком. Для ровного счета я добавил еще: очистку туннеля, пакет упакованных ножек, болгарскую песню, краба-проказника, сумасшедшую таможню, генеральный штаб, кухню ангелов, маленькую дырочку недорого, буриданова осла, голову мула, троянского коня, биде Санчо и особенно — высший смак, нектар наслаждения и наслаждение нектара — стародубецкого странника (рецепт привезен из Польши монахом-капуцином).
С этой крошкой заниматься любовью просто наслаждение.
— Кстати — мурлычу я, — как вас зовут, мое сердечко?
— Эльза, — отвечает она бесцеремонно.
Мы бы ничего больше и не говорили, занявшись опять тем же самым, если бы не возникло характерное жужжание большого комара. Я говорю себе, что пора ноги в руки — и удостовериться в возвращении двух доблестных воителей, но красотка Эльза не из тех, кто дает партнеру ускользнуть втихаря. Она не против спуска в подвал, но при ее участии. От нее никак не отвертеться, приходится отложить визит в катакомбы. Быстрые шаги предваряют явление гуся в белом плаще. Сзади пилот: амбал размером с президентского телохранителя! Первый болтает по-швабски. Моя подружка вздымает брови. Сеанс ее слегка утомил. Под глазами круги, взгляд похож на зашторенное окошечко исповедальни. Ее ноздри сжимаются и углы рта опускаются.
— Что случилось? — спрашиваю я.
Она выжидает секунды три прежде, чем ответить.
— Они что-то заметили недалеко отсюда, в лесу.
Мой маятник делает тройной скачок опасности.
— Что именно?
— Да не разглядели из-за деревьев. Кажется, люди.
Это важная информация.
Малый в плаще опять бабуинит.
— Что он говорит?
Она послушно переводит.
— Он думает, что у французских полицейских есть сообщники. Он хочет допросить двоих внизу, может, они что-нибудь знают…