Он поднимается с протянутыми руками. Пожимаем его двенадцать пальцев и эвакуируемся в кабак напротив в надежде застать там Берюрье. Но Берю там нет.
— Да не строй ты морду, — шумит Гектор, — можно подумать, что не получил только что поздравлений от старого Шпрунца!
— Не нравятся мне расследования, которые кончаются столькими вопросами, кузен. Ты же знаешь, у меня тонкий вкус.
— Где ты видишь вопросы? — интересуется Тотор.
— Примо, где вторая половина формулы?
— Ах, признаться…
— Хорошо, я хотел бы еще знать другие вещи: место, где Симмон прятал формулу; почему он покончил с собой, где папаша Фуасса держал свой куш (ничего ведь не нашли), и, наконец, почему команда Обалдука считала его виноватым после смерти дамы Ренар…
— Четыре вопроса, — улыбается Гектор. — Я могу убрать два.
— Что?
— Люди Обалдука знали про Фуасса, так как они следили за ним из павильона на противоположной стороне улицы. Они видели, как он убивал гувернантку, кузен души моей!
— Ты уверен?
— Сам Обалдук рассказал мне во время путешествия…
— Понятно! Осталось три вопроса.
— Минутку, сыщик!
Он выходит, и сквозь витрину я вижу, как он идет к своей «лянчии загато», припаркованной у входа. Берет изнутри коробочку и возвращается. Развязывает ленту, отгибает края картонки…
— Обозревай, душа моя!
Я смотрю. Она набита банкнотами по пятьдесят тысяч. Пиршество!
— Миллионы папаши Фуасса! — бормочу я.
— Да, бэби. Я их надыбал в погребе, когда загрузил туда типа, прибывшего к Обалдуку. Они были в старом шкафчике для провизии, подвешенном к потолочине; забавно, да?
— Почему ты их не сдал?
Он загибает края картонки.
— Кому сдавать, Тото? Это мистические бабки, они от команды, которая уничтожена.
— Гектор! — громыхаю я.
— Заткнись! — парирует красавец Гектор. — Эти бабки принадлежат агентству Пино. Теперь, если ты не возражаешь против своей доли пирога, как родственник, я тебе не откажу!
— Я полицейский на службе, и твое предложение может тебе дорого обойтись, родственник ты или нет, увы!
— Ну и хорошо, поделим мы с Пино.
— Это невозможно, — жалуется Пино, — я тоже стал полицейским!
— В таком случае я заглочу его целиком, я уже давно подумываю сменить мою «лянчию» на «мазерати»… Мне государство не платит и в этом деле, господа, я не получил повышения. Случай послал мне куш и я не откажусь от него! О, нет…
Я говорю себе, что в конце концов его точка зрения выдерживает критику. Плохо, но выдерживает.
— Отдай хотя бы часть на нужды полиции, — вздыхаю я.
Гектор кивает головой.
— Договорились. Я отстегну ту часть, которая предназначалась тебе.