В это время Патрик придирчиво рассматривал ее наряд.
— Ты выглядишь неотразимо, — бесстрастно констатировал он.
— Благодарю, — несколько нервно ответила Джессика, оглядывая комнату и стараясь успокоиться. — А где гости?
— Наслаждаются напитками в саду. Боюсь, младшие Джонсы не приедут.
— Почему?
— Жене младшего Джонса немного нездоровится, все-таки семь месяцев беременности. Поэтому они решили не рисковать и остались дома.
— Тогда мне надо кое-что переставить на столе, — забеспокоилась Джессика.
— Еще успеешь, времени достаточно. уже поговорил об этом с Патрицией. Пойдем поздороваемся с гостями и выпьем.
— О'к-кей, — заикаясь, сказала Джессика.
И почему она вдруг так разнервничалась?
Сколько раз ей приходилось играть роль хозяйки на чужих приемах. Ведь, кроме всего прочего, это ее работа! Собираясь с духом, Джессика одернула платье. Патрик предложил ей руку и провел в гостиную.
Через распахнутые окна из сада были слышны голоса гостей, веселый смех и звон кубиков льда в бокалах. Солнце клонилось к закату. Джессика с Патриком спустились в сад. К ним навстречу шла Анита в сказочно красивом, длинном блестящем платье.
— Здравствуй, Пат! Привет, Джесс! — улыбнулась Анита и, заметив восхищенный взгляд Джессики, игриво передернула обнаженными плечами. — Знаю, знаю. Это платье немного слепит глаза, не правда ли? Один французский модельер бесплатно прислал мне его. Хотите верьте, хотите нет, но в магазинах такое платье стоит целое состояние, — добавила она с усмешкой.
— Этот француз полагает, что Анита — лучшая реклама для его одежды, — раздался за их спинами тягучий голос, и, повернувшись, Джессика увидела Филипа Нуаре, держащего два бокала с шампанским. — И, конечно же, он абсолютно прав.
Джессика по фотографиям в журналах не могла заметить, какой высокий Нуаре на самом деле. Он был почти два метра ростом.
— Познакомьтесь с моим будущим мужем: Филип Нуаре, всемирно известный сценарист, — сказала Анита. — А это — Джессика Канингэм. Дорогой, помнишь, я рассказывала тебе о ней? Шампанское для нас?
— Да, конечно, — улыбнулся Филип и с такой нежностью и любовью посмотрел на невесту, что Джессике стало неловко, будто она подсматривала, и она даже была рада близкому соседству О'Донелла, как тень следующего за ней и упорно все это время хранившего молчание. — Привет, Джесс! — Нуаре держал бокалы, как бесценные награды Каннского кинофестиваля. — Мы не будем здороваться за руки, хорошо? Не думаю, что пролитое на это прекрасное платье шампанское улучшит его цвет. Прошу! — Филип осторожно вручил Джессике бокал.