1983, с.385). К числу таких конкретных работ прикладного значения относятся и возникающие на стыке между психологией и юриспруденцией работы по изучению личности преступника (
Волков, 1982;
Зелинский, 1980; Личность преступника, 1975;
Ратинов, 1979;
Яковлев, 1985).
При диагностике и экспертизе тех или иных особенностей личности человека, совершившего противоправное деяние, специалисты все чаще начинают обращаться за помощью к психологам. Вследствие запросов практики буквально на наших глазах родилась или, точнее, возродилась судебно-психологическая экспертиза (Коченов, 1980). Но, обращаясь к психологическим построениям в области психологии личности, криминологи нередко встречаются либо со сверхобщими теоретическими абстракциями, от которых трудно перекинуть мост к конкретным фактам проявления противоправного поведения, либо с огрубленными «блочными» представлениями (Платонов, 1972) о структуре личности. И наконец, одним из самых серьезных затруднений является чрезвычайно слабая разработанность четких экспериментальных процедур, позволяющих диагностировать те или иные черты личности преступника. Использование в юриспруденции ряда психологических характеристик личности не всегда совпадает с подлинной психологической природой анализируемых форм противоправного поведения. Расхищение и воровство квалифицируются в судопроизводстве как мотивированное корыстное поведением хулиганство — как бескорыстное немотивированное поведение. При подобном терминологическом описании, несущем вполне определенную этическую и психологическую нагрузки, закрывается путь к выявлению действительной мотивации совершаемого субъектом противоправного акта. Приблизиться к выявлению истинной мотивации мы сможем, если будем обладать достаточно операциональными методиками диагностики противоправного поведения личности и разработанными представлениями о психологических детерминантах этого поведения.
Специалисты в области юриспруденции при анализе социального поведения прибегают к понятию «антиобщественная установка», но стоящая за ним психологическая реальность обозначена чрезвычайно нечетко. Вместе с тем запросы практики требуют при диагностике агрессивного поведения обращения к экспериментальным процедурам, в частности к проективным тестам. Но сама интерпретация результатов этих тестов остается на чисто эмпирическом уровне, так как нет адекватных понятий для анализа получаемого с их помощью материала. Выход из этого тупика состоит в необходимости: 1) ввести в контекст анализа противоправного поведения понятие «установка» в его собственно психологическом смысле; 2) операционализировать это понятие и тем самым сделать установку рабочим конструктом, который действительно необходим при диагностике противоправного поведения. На наш взгляд, наиболее емким и операционализируемым понятием, характеризующим механизм конкретной деятельности личности, является понятие «установка личности».