— Скажешь тоже, — обиделась Даша.
Они побежали к баррикаде. Эле подталкивала всхлипывающих бывших пленниц.
На перекрестке пришлось задержаться. Тела пиратов уже убрали, но следов боя оставалось предостаточно. Даша принялась помогать засыпать кровавые лужи.
— Дашечка, возьми, — Костяк держал кожаный, усыпанный заклепками шлем и кольчужную безрукавку.
— Спасибо, но ты себе оставь, — Даша улыбнулась. — Мне в рукопашную нельзя — меня сшибут и даже не заметят. Ты мне лучше щит дай. Мы за ним спрячемся.
Эле всех загнала за баррикаду. Перекресток принял прежний вид. Как будто ничего и не произошло. Даша отряхивала руки. Помыть бы. Рядом возник Костяк. На этот раз с треугольным щитом в руках.
— Держи. Только осторожно. Лишний раз не высовывайся. И шлем возьми.
— Он мне на глаза налезет.
— Не налезет, — категорично возразил лохматый. — Это с того алебардщика. У него башка маленькая была.
— Хорошо, — вздохнула Даша и принялась косынкой вытирать кровь с подкладки шлема. — Костя, а ты доктора вооружил? А то он с этим топором на лесоруба похож.
— Кажется, доктор сразу раненого увел, — неловко пробормотал лохматый.
— Ты ему тесак передай, — Даша поспешно сдернула с пояса ножны. — Мне он только мешает. Сечь капусту, наверное, нескоро придется. А если что, у меня два ножа есть. И дубинки. Нужно было их из дома взять. С ними удобно.
— Не с ворами деремся, — вздохнул Костяк. — Толку от дубинок будет мало.
— По местам, говорю! — зарычала с крыши Эле.
Даша чмокнула лохматого в щеку и полезла на боевой пост.
Щит оказался жутко тяжелым. Окованная кромка так и норовила стукнуть по колену. Даша подумала, что зря попросила такую громоздкую штуку. Тот пират, что защищался у забора, наверняка был в два раза сильнее, да и работал со щитом не первый год.
Эле молча отобрала щит, показала, как держать. Подергала крепление, демонстрируя, что оно куда шире, чем нужно тонкокостной девчонке. Даша принялась возиться со щитом. Эле и Утбурд наблюдали. Полукровка снова перебирал камни. Думал о реке, где по берегам так много идеальных снарядов. Внизу, во дворе, оживленно переговаривались ополченцы. Даша не обольщалась, стоило взглянуть на мрачное лицо Эле, и становилось понятно, что легкая победа была случайностью.
Время шло. С крыши было видно, как поднялись в небо новые столбы дыма — на этот раз горели дома в богатой Центральной части. Иногда слабый ветер приносил вместе с удушливыми клубами дыма неразборчивые крики людей. Даша старалась не вслушиваться, возилась с неповоротливым щитом, поглядывала на лохматого. Костяк, тихо беседующий с соратниками по баррикаде, тоже посматривал на крышу. Это успокаивало — Даша почувствовала даже неуместную гордость. Костя настоящий мужчина. Не только воровать умеет, но и дерется храбро и, главное, любить способен. Почти как в книжках и кино. Между прочим, в досмертном мире любая девчонка позавидовала бы.