Вспомнилось Ласковину: «и дан тебе пес!» Неужели «двойник» все-таки прав? Или это то, что сам отец Егорий называет «искушением»?
Вот поэтому Андрею и нужен был совет. И он знал, кто может ему помочь.
Электронный замок открылся с негромким жужжанием. Ласковин сам поставил его три года назад, и то, что замок по сей день безукоризненно работал, было приятно.
Свет в раздевалке горел. Горел и в зале, но в четверть силы. Включена была лишь одна группа ламп.
Ласковин достал из сумки кимоно, боксёрки, переоделся и тщательно, по всем правилам, завязал пояс.
Войдя в зал, он поклонился трижды: отцу-основателю, наставнику и самому залу.
Зимородинский сидел на полу, спиной к зеркалам. Ноги его были скрещены, а ладони соединены перед грудью. Сэнсэй медитировал. Ласковин знал: Слава может сидеть так часами, не шевелясь, неподвижный, как статуя в буддийском храме.
Андрей сделал пару шагов, и глаза сэнсэя открылись.
Зимородинский опустил руки на колени, затем одним упругим движением встал на ноги. Ни намека на затекшие от неподвижности мышцы. Андрей бы так не смог.
Ласковин остановился в пяти шагах. Это расстояние Зимородинский преодолел сам. Так было положено по установленному ритуалу.
Окинув Андрея особым «рассредоточенным» взглядом, Слава нахмурился. Затем молча провел руками вдоль туловища ученика. Не прикасаясь. Правая рука его задержалась напротив зажившей уже раны на боку Андрея, веки Зимородинского опустились на секунду, затем он удовлетворенно кивнул и сделал шаг назад.
— Привет, Ласка! — И резко поклонился.
— Здравствуй, — поклон Андрея был втрое дольше. — Извини, что никак не мог до тебя добраться. Дела.
— Понимаю.
— Как мои пацаны?
— Вполне. Один очень способный!
— Федор?
— Нет, Юра. Но и Федька неплохой хлопец. Толк будет.
И замолчал.
Ласковин тоже молчал. Так было положено.
— Хочешь немного поработать? — наконец предложил сэнсэй.
— Да.
— Разминаться будешь?
— В процессе.
— Джимэ! — скомандовал Зимородинский и ушел в кекутцу-дачи, предлагая Ласковину начать.
Андрей атаковал: пара расслабленных цки и длинный маваши, который Зимородинский мягко заблокировал и выдал в ответ ложный в голову, затем — подсечку и, обойдя Ласковина со спины, — уро-маваши в лицо. Последний — без доводки. Тем не менее Андрей поставил блок, одновременно двинув локтем назад. Сэнсэй без труда уклонился.
В следующие несколько минут они обменивались легкими ударами без цели пробить защиту, а лишь для того, чтобы разогреться и «почувствовать» друг друга.
— Ямэн! — скомандовал Зимородинский, когда, по его мнению, ученик вошел в форму.