- Скажешь тоже! – воскликнула Галка, игриво кладя свою ладошку с широко расставленными пальцами Виталию на голову. – Ты способен вообразить себе Бога?
- Ну причем тут я? – невинно отозвался Виталик из-под ее руки, возлежавшей у него на голове. - Я-то ведь не художник…- ему не хотелось, чтобы она убирала руку, но она ее все-таки убрала, чтобы самой перевернуть еще страницу.
- Ого! – воскликнул Виталик. – А это что? Квентин Массейс… «Пир у Ирода»…
- Тебе нравится? – невинно спросила Галя.
- Нарисовано здорово, только вот сюжет уж очень мрачный. Не повезло мужику… А народ-то кругом и в ус не дует! Как будто им каждый день на тарелках отрезанные головы подносят…
- Виталик, а ты эту историю знаешь? – спросила Галка.
- Не-а… Вижу только, что произошло это давно. Да, времена были суровые, жестокие…
- Хочу себе такое платье! – сказала Галя, уперев палец в изображение Саломеи.
- Ну ты даешь! Да таких платьев давно уже никто не носит! сейчас все совсем по-другому…
- А я все равно хочу! Знаешь, а я сама себя нарисовала в таком платье! – воскликнула Галка.
- Правда? – искренне заинтересовался Виталий. – А покажешь?..
- Прямо сейчас? – улыбнулась Галка.
- А почему нет? Когда же еще…
- Хорошо. Только пошли в другую комнату, а то вдруг мать вернется, а я ей никогда свои рисунки не показываю…
Виталий почувствовал, как неосознанный страх шевельнулся в его груди. Как-то не очень ему хотелось удаляться в другую комнату. Чем здесь плохо – он сидел за столом, под старенькой люстрой, и было бы вполне удобно посмотреть здесь же Галкины работы. Но – Галя была у себя дома, и следовало ее слушаться: хозяйке виднее! Да и не скажет ведь он ей, что ему страшновато идти за ней в другую комнату!
Впрочем, комната была и не комната даже, а так – комнатушка! Прямо перед дверью размещался стол, противоположным краем упиравшийся в стену; слева от стола находилось окно, справа – Галкина кровать, в ногах которой стоял платяной шкаф. Вот и все нехитрое убранство этой так называемой комнаты, которое дополняло два стула – один возле стола, другой у кровати.
Галка усадила своего гостя за стол, включила настольную лампу, а потом вытащила из шкафа( явно прятала – от мамаши, что ли?) большую чертежную папку. Эта папка предназначалась именно для черчения, а не рисования, и бумага в ней была высочайшего качества – гладкая и белая. Положив папку перед Виталием, Галка открыла ее, и молодой человек сразу же увидел цветное изображение девушки в длинном расшитом золотом платье, на котором и рисунок, и россыпи драгоценностей весьма были схожи с теми, что он только что видел в книге.