— Мы не дети. Жизнь есть жизнь. Ты ведь понимаешь, мне может влететь за ПОА.
— Принимая во внимание пресс-форму для артели инвалидов?
— Кто о ней знает? И моей подписи нет в чертежах!
— А на ПОА есть?
— Еще бы! Конструктор — Маркелов! И мы неплохо с тобой посидим на аванс, что я сорвал за пресс-форму, а, Филипп?
— Взятка?
— Кретин. Мы же друзья!
— Дай закурить.
Женя достал сигареты и протянул Филиппу. «Яхта». С фильтром. «Бережет здоровье», — подумал Филипп и закурил от маленького пистолетика-зажигалки.
— Ну ладно, я пошел! — Женя подбросил зажигалку и ловко поймал.
— Погоди!
У сигареты теплый и горьковатый дым.
— В общем, я пересчитаю экран и, если подтвердятся Левкины выводы, прибор не приму!
— Напрасно! Боюсь, пожалеешь. Коллектив борется за план, а ты противопоставляешь себя коллективу. Есть такая формулировочка, — усмехнулся Женя, спрятал пистолет-зажигалку и ушел.
…Черт возьми! Мы стали совсем взрослые люди. Совсем! Со своей точкой зрения на жизнь. Когда это произошло? Школа, институт… Там все кажутся одинаковыми. Но там незаметно происходит накопление «количества». И вдруг в какое-то мгновение «количество» переходит в «качество». Левка, Женька, Филипп — исчезают! Появляются Лев Борисович, Евгений Степанович, Филипп Матвеевич! Взрослые люди.
3
Терновский сидел в своем небольшом кабинете. От его массивной фигуры кабинет казался еще меньше. Напротив, заложив нога на ногу, расположился заведующий лабораторией Зотов.
— Садитесь. Чего стоите? — предложил Зотов Филиппу и Стасу.
— Ты, Павел, распоряжайся у себя в лаборатории. Не заслужили. Пусть стоят. — Терновский оглядел ребят, продолжая копаться в ворохе бумаг.
Стас пожал плечами, Филипп, не торопясь, взял стул, слегка отодвинул его от стены и сел. Он слышал, как шорох бумаг на мгновение прекратился и вновь возобновился.
— Вы уже просматривали эту стопку, Виктор Алексеевич, — не выдержал Стас. В его тоне было искреннее доброжелательство.
— Не твое дело! — взорвался Терновский и повернулся к Филиппу: — Почему не приняли три прибора ПОА?
— Видите ли…
— Механическая часть в порядке?! — перебил Терновский. — Демагогию я рекомендую оставить в институте. Здесь производство. Завод! Механическая часть в порядке?
— В порядке! — сдерживая злость, ответил Филипп. — Что-то щелкает!
— «Щелкает». И это говорит инженер! Старший контрольный мастер! — не унимался Терновский.
— Ты, Виктор Алексеевич, напрасно. Парень несколько дней как на работе. Он даже не знает, как сдаточную подписать. Учить надо! — произнес Зотов и вышел.
Секунду Терновский прицеливался «двустволкой» в голубую дверь, потом что-то недовольно пробормотал и притих. Стас с интересом разглядывал кончики своих сандалет. Филипп разглядывал Стаса.