— Тоже брак, — проворчал Левка. — Неужели никакой радиации?!
— У них большая инерционность, — проговорил Онегин. — Сразу не показывают. Надо ждать некоторое время.
— Пока не схватишь дозу, — мрачно сострил Левка.
Все рассмеялись. Онегин захватил дозиметры старых типов.
— Роман Александрович! — Филипп посмотрел на дверь в соседнюю комнату. — Сопровождающая алмазы из ОКБ… У нее сегодня день рождения. Еле уговорил приехать…
Корнев подошел к двери, поздоровался с Козловской, вернулся на место и сел.
Онегин повесил на шею пульт радиометра, надел наушники, взял, датчик, включил питание, вывел стрелку на нуль и запустил секундомер. Чуть слышно застрекотало счетное устройство. Онегин снял наушники и увеличил громкость.
— Записывайте, — Онегин обратился к Филиппу. — Вычислять будем потом. Итак, сверху восемь… — Онегин поднес датчик к задней стенке и стал выжидать. — Шесть…
Стас подключил осциллограф. На экране скакнула точка и расползлась в ровную голубую линию.
Тем временем Корнев отозвал Левку в сторону и что-то ему сказал. Левка кивнул. Корнев достал портмоне и длинными пальцами выудил трешницу. Подошел Трофимов, улыбнулся и достал кошелек. Левка что-то соображал, затем, видимо, решился и вытащил из кармана два рубля. Сложил все деньги в кучу и вышел из помещения.
— Итак, максимальная активность — около трехсот миллирентген, — объявил Онегин. — Причем надо учесть — источник старый. Всего в пять кюри.
— Что ж, испытывайте на извлечение алмазов, — вздохнул Корнев. — Все правильно. Все подтвердилось…
Филипп принес приготовленную Козловской смесь и засыпал в бункер.
— Ну что скажешь, Александр Михайлович? Эх вы… Работать надо, работать. И не только самому. Чем прикажешь перекрывать девять тысяч рублей? Вкачу-ка я вам выговор. Жаль, что с премии вы сами себя сняли.
— Да, упущение, Роман Александрович, — сокрушался Трофимов.
— Не упущение… Формулировка неточная. И на партбюро об этом побеседуем… А если б ребята не спохватились, так и пропустили бы прибор. Кто занимается ПОА?
— Есть такой. Маркелов. Молодой специалист.
— А это кто? Старые?
Корнев вышел. Трофимов немного постоял и тоже вышел.
— Вытурят Маркелова, — произнес Филипп.
— Не имеют права. Молодой специалист. Три года может гадить, — ответил Стас.
Щелкал отсекатель, улавливал алмазы. На экране осциллографа каждый щелчок фиксировался мощным импульсом.
Ребята считали щелчки.
— …Четыре! Пять! Шесть!.. Все!
— Почему шесть? Заложили пять, — проговорил Филипп.
— Ерунда. Я повысил чувствительность. Он сработал от наводок. Осциллограф выброс не отметил, — ответил Стас.