Плащаница из Овьедо (Фолья, Ричардс) - страница 134

Подумав об этом, молодой священник почувствовал, что сердце его стало биться ровнее, а в душе словно разлилась какая-то умиротворенность. Так он и сидел в исповедальне, закрыв глаза и ритмично дыша, стараясь почувствовать присутствие Бога рядом с собой. Монсеньор Галахер поступил правильно, указав молодому преемнику, где его место.

Отец Джимми еще раз приоткрыл шторку и посмотрел в зарешеченное окошко, чтобы убедиться, что в последнюю минуту в соседнюю кабинку не вбежит припозднившийся грешник. Затем, готовый уже уходить, он повернул ручку двери исповедальни. Но дверь заклинило. Он покрутил еще несколько раз ручку, но опять безуспешно. Как ни странно, но дверь отказывалась открываться. Отец Джимми нагнулся и попытался осмотреть замок в тусклом свете.

Только он это сделал, как с другой стороны раздался грохот. Никогда раньше отец Джимми не слышал в церкви подобного звука. Это было бряцание металла, сопровождаемое звуком, похожим на звон монет и идущим из пустоты. Джеймс так быстро выпрямился, что ударился затылком о заднюю стенку исповедальни. Что могло издать такой звук? Затем его мысли прервал другой звук — кто-то бежал по центральному проходу между рядами.

— Эй! Здесь кто-нибудь есть?

Церковная дверь тяжело захлопнулась.

— Что вам нужно?

Тут Джеймс почувствовал запах, который раздражал его ноздри, но который не был неприятным, пока он не осознал, что это было. Из-под дверной щели в исповедальню стали проникать завитки дыма. Сквозь решетку оконца священнику были видны желтоватые вспышки. С ужасом он понял, что тяжелые шторки по обе стороны исповедальни были объяты пламенем. Оставалось немного времени, прежде чем огонь доберется до деревянной перегородки и стенок.

Отчаявшись, отец Джимми стал дергать дверную ручку, зная теперь наверняка, что снаружи ее что-то крепко удерживало и не давало ему выйти из кабинки, которая была чуть больше его. Он попытался выбить дверь плечом, но места было слишком мало, чтобы развить достаточную силу удара. Изначально эта крепкая исповедальня должна была выдерживать натиск и посильнее.

Зарешеченное окошко оставалось его последней надеждой на спасение.

Прислонившись спиной к стенке, священник поднял ноги и ударил каблуками в решетку; он бил сильно, пока дерево не начало раскалываться. Когда отверстие стало достаточно большим, он пролез сквозь него, порвав при этом сутану и глубоко поранив левую руку. С обеих сторон от него жадно полыхало пламя.

Джеймс упал на пол и с трудом выполз из исповедальни — как раз в тот момент, когда огонь ударил в деревянную конструкцию. Только сейчас отец Джимми увидел истинную причину пожара. Стол со свечами, зажженными верующими, опрокинулся, и десятки маленьких огоньков полетели на края штор исповедальни.