Наконец из коридора донеслись шаги нескольких человек. Они остановились напротив двери в кабинет, где я мучился от скуки. Послышались отдельные реплики. Я сразу выделил голос Воронца и голоса моих конвоиров. Те, что пришли со старшим следователем, молчали. А, судя по шагам, пришло двое. По мою, полагаю, душу. Не новые ли обвинения мне желают предъявить? Может быть, Воронец отыскал кого-то из свидетелей происшествия на дороге? Может быть, еще кто-то снимал? Тогда мне, возможно, и пригодится умение вырывать сетку-рабицу. Впрочем, относительно умения я явно погорячился. Если не пробовал, значит, говорить так права не имею.
Если нет новой видеозаписи, на свидетелей Воронец полагаться не может. И я буду только рад, если опознание будет проводиться так же, как в первый раз. Похож внешне – это не доказательство. Волосы примерно одного цвета, причем русые, – это тоже не доказательство. На опознании все остальные были на меня не похожи, и естественно, что убежавший от драки молодой чеченец указал на меня. Одинаковый рост тоже ничего не дает. И у меня будет возможность опротестовать такое опознание. В суде, во время получения санкции на арест, я возражений не высказал, поскольку меня никто и не спрашивал. И адвокат попался дурак дураком. Когда будет хороший адвокат, тогда я и выскажусь.
Дверь открылась. Я поднялся с места, привычный к тому, чтобы вставать, когда в комнату входит старший по званию. Первым вошел старший следователь по особо важным делам Воронец, за ним – капитан Магомедов, с которым я мельком познакомился у генерала Лукьянова; за Магомедовым появилось новое действующее лицо, и я уже по его хитрой самодовольной физиономии определил, что это и есть адвокат, о котором я только что думал. Легок на помине...
– Заждался, капитан? – спросил Воронец, усаживаясь за стол против меня.
Тут же дверь, едва успев закрыться, распахнулась, и тот «вертухай», которого я признал весельчаком, занес два стула. Видимо, для Магомедова и для адвоката.
– Мне что в камере ждать, что здесь, разницы мало, – кисло ответил я, никак не показывая, что знаком с капитаном Магомедовым.
– Я приказал привести тебя сразу после обеда, – объяснил старший следователь.
– А меня мои лучшие друзья привели за несколько минут до обеда, – посмотрел я на «вертухая», расставлявшего стулья у стены.
Тот в ответ стрельнул в меня радостным взглядом – обрадовался, что теперь есть за что приложиться к физиономии арестованного кулаком. Он еще не понимал, чему радуется...
– Так ты даже не пообедал?
– Ничего страшного. Мне обещали этот самый обед завтра доставить.