Володя Дубров сидел за ноутбуком и смотрел не в монитор, а через плечо на меня.
– Жарко? – спросил он.
– Слегка, – ответил я, поднес трубку к уху и нажал клавишу разговора. – Капитан Смертин. Слушаю вас, товарищ генерал. Извините, что дышу тяжело. Бегом возвращался. Вот только-только вернулся...
– Вовремя ты успел. Пять машин уже свернули с Горьковского шоссе. Минут через двадцать будут у вас. Не думаю, что рискнут показаться в деревне, – будут искать место поблизости, где повыше. Таких точек три, не считая вышки сотовой связи. Пять машин, все заполнены. Значит, двадцать пять человек. Даже при прямолинейной атаке они имеют значительное численное преимущество. Вас восемь человек вместе с капитаном Дубровым, который, скорее всего, не боец. Можно считать, семь. Атаковать их вы возможности не имеете. Наши машины отстают примерно на час. Едет только шестнадцать человек. Это все, что мы на нынешний момент имеем в наличии. Шестнадцать плюс семь, получается двадцать три. Вас в любом случае меньше. На прямую атаку тоже надеяться не приходится. Но все мои люди – проверенные бойцы. Кто-то лучше, кто-то хуже, но все опытные, не менты и не бандиты. Вся надежда на тебя, Валар. Сумеешь организовать дело – будет толк. А с твоим-то опытом грех ничего не придумать...
Генерал впервые назвал меня кличкой, данной боевиками. Обычно он звал меня по имени-отчеству. Но к данной ситуации кличка подходила больше. К тому же он, как мне показалось, таким вот образом пытался меня настроить на боевой лад. Как на Северном Кавказе. Мог бы и без этого обойтись, я на подобные штуки не падкий.
– Понял, товарищ генерал. Оставляю на месте капитана Дуброва. Он сообщит мне, где устроится банда. И вам сообщит. Сам я с группой поддержки выхожу навстречу через поле. Все три точки, которые они могут использовать, я знаю. Предполагаю, что знаю одну, удобную для снайпера.
– Говори.
– Заброшенный полевой стан, старый сруб с высокой и проваленной сбоку крышей на вершине холма. Если винтовка у снайпера хорошая, он выберет это место. Там по прямой до маминого дома примерно километр триста метров.
– Предполагаю, что винтовка хорошая. Шел разговор про «двенадцать и семь». Мы советовались, что это может значить, и пришли к выводу...
– Калибр, – подсказал я. – Однозначно. У них есть «КСВ»[19] калибра «двенадцать и семь». Другой такой величины в стрелковой терминологии не существует. По крайней мере, я не знаю.
– Да, все наши специалисты пришли к выводу, что речь шла о калибре. Должно быть, снайперу привезли именно такую винтовку.