– А точно он? – с сомнением поинтересовался я. – Что-то он мне слабоватым показался. Я его одним ударом уложил.
– Он не сознается. Но у него пистолет обнаружили; так экспертиза точно говорит: трое из четверых были из этого пистолета застрелены. Здесь уж никуда, голубчик, не денется. Я потому, как только у полевого стана побывал, сразу к тебе и поехал. Думал, снова кто-то твоей головой интересовался. А там и спросить не с кого. Из автоматов стреляли, гранатами швырялись... Настоящая, короче, война. Нет, с такими делами никогда мне капитаном не быть.
Вздохнув, Толик встал. Относился ли его вздох к тому, что капитанские погоны от него упорно отодвигались, или к тому, что кончилась водка, я не понял. Но я узнал главное. Пока я вне подозрений по первому делу и нет никаких оснований считать меня подозреваемым по второму. А те дела, что ведет старший следователь по особо важным делам полковник Воронец, уладит толковый адвокат Максим Андреевич Карпов. Он мне и в самом деле показался специалистом высокого класса. Плохо только, что ходит без оружия и стрелять не умеет. Ездит то есть без оружия рядом с людьми, в которых часто стреляют. Надо будет подсказать генералу Лукьянову, чтобы вооружил адвоката и приставил к нему какого-нибудь спеца для обучения...
Хорошо, что проблемы с машиной у меня начались только тогда, когда все основные события благополучно закончились. Еще возвращаясь от Батухана, я услышал какое-то постукивание в двигателе, когда отпускал педаль газа. Набираешь скорость – все нормально, сбрасываешь – двигатель начинает стучать. С чугунной головой я не стал лезть под капот; да и вообще я всегда достаточно скептически относился к своим талантам автомеханика. То есть старался вообще и никогда не брать на себя то, к чему у меня нет ни знаний, ни умений, ни желания. Поскольку машина у меня еще на гарантии и все стадии техобслуживания я проходил аккуратно, то имел полное право надеяться на бесплатный ремонт, если только автомеханики сервиса не сумеют доказать, что поломка наступила – или грозит наступить – по моей вине. А я своей вины не видел. Поэтому, вспомнив, что автосервис работает до двадцати одного часа, позвонил и записался на осмотр. К моему удивлению, мне предложили приехать уже утром. Должно быть, образовалось какое-то «окно».
Но едва я поставил машину во двор, как мне позвонил генерал Лукьянов и потребовал, чтобы утром я заявился к нему в офис. Тон был деловой и почти бесцеремонный. Настоящий генеральский тон.
– Никак не могу, товарищ генерал, – вовремя вспомнил я, что генерал Лукьянов никогда не был моим командиром и едва ли будет им в будущем. – Мне утром машину в ремонт гнать. Только после этого.