— В определенном смысле я должен, поскольку слишком надолго оставил его без присмотра, — Гарри поднялся. — Я попытаюсь, Луна, попытаюсь изо всех моих сил, но ты должна понимать, что мне вполне могут помешать власть имущие, ведь это будет не вполне законно.
Она больше ничего не говорила, только смотрела на него. Их обоюдное молчание сгущалось, будто они скрепили печатью некий договор. Затем Гарри повернулся, и они с Роном вышли. В коридоре по–прежнему никого не было, но почти из всех палат доносились стоны вперемежку с увещеваниями целителей.
— У них сегодня тоже жаркий денек, — сказал Рон. — Так ты серьезно насчет…
— Да, Рон, только не делай такое лицо!
— Я просто представил себе реакцию Гермионы… Слушай, я понимаю, что речь идет не просто об исполнении служебного долга, но… нам ведь за это может весьма конкретно влететь. Не надеяться же нам только на благосклонность Вестерса, или ты делаешь ставку исключительно на нее?
— Нет, не делаю. Меня больше беспокоят фискалы типа Ермона. Надо бы, разумеется, команду собрать, но это будет слишком уж заметно. А так как я, вероятно, собираюсь задействовать Мантию…
— Нас двоих вполне хватит, — отрезал Рон. — Одна загвоздка: как понять, куда именно направился Малфой?
— Без понятия… Ладно, пока наша задача ясна: мы отправляемся к Вестерсу, запоздало выполняем данное нам поручение, а потом нас ждет свидание с самыми замечательными девушками на планете. Что скажешь?
— Ты предлагаешь наведаться в соответствующее заведение? — ухмылка Рона стала нахальной.
— Э–э, стоп, до мальчишника еще далеко! — в тон ему ответил Гарри, и друзья, расхохотавшись, взяли курс на штаб–квартиру авроров.
Глава 5. Трактир и шкатулка.
Интересно, почему всегда так: чем радужнее мечты, тем сильнее разочарование? Вечно куда‑то торопишься, спешишь, строишь планы, а потом сидишь у разбитого корыта и в голову не лезет ничего, кроме навязчивого чувства вины за что‑то. Дрейко Малфой, правда, ни у какого корыта не сидел, он медленно шел по пыльной проселочной дороге, пиная все попадавшиеся ему кусты, корни, пни и тому подобное. И еще солнце… да, оно вновь, насмехаясь, прочно повисло в высоком, беспечном небе.
— Без тебя было бы намного лучше! — сказал ему Дрейко и свернул в небольшую рощицу. Желудок у него начинало скручивать от голода, что, естественно, не способствовало улучшению настроения. За плечами мешком висел зачарованный рюкзак, в котором покоились — по–другому не скажешь — артефакты, и Дрейко время от времени оглядывался, пытаясь зацепить рюкзак взглядом, словно тот мог внезапно атаковать его.