Итак, что с ними делать? По идее надо приставить к какой-нибудь работе, потому как содержать сидящих просто так заключенных экономически невыгодно. Но тут есть небольшая тонкость - корабли. Один готовый, другой скоро начнет строиться. И мне не очень верилось, что у пленников не возникнет мысли как-нибудь угнать один и рвануть на нем в океан. Черт их знает, вдруг им так сильно захочется в родные места, что риск покажется приемлемым. Я же рисковать не имею права. Значит, что? Правильно, они должны трудиться там, где есть работа, но корабля нет и не предвидится. То есть на Питкэрне. Недавно образованная лесопилка нуждается в рабочих руках, двоим братьям там нелегко, а от женщин пока немного толку. Вот, значит, пусть там испанцы и вкалывают. Днем, потому что ночи у них будут сильно заняты. По идее, женщинам должно хватить ума отнестись к приобретению по-хозяйски, то есть не заездить до смерти в кратчайшие сроки. Братья-то дожили до весьма солидного возраста! Это означает, что тамошние дамы умеют при необходимости ограничивать себя ради перспективы.
Решено, так и сделаем. Пусть спасшиеся с обреченного галеона моряки днем пилят лес и по ночам вносят свежую струю в генофонд аборигенов острова Питкэрн. А пока надо чинить "Аврору", ибо недавно вождь радировал, что первая партия брусьев уже готова к отправке.
Однако с этим возникла совершенно неожиданная трудность. Ведь к ремонту можно было приступать еще позавчера! Но я как-то незаметно для себя искал и находил причины, по которым это следовало отложить. В чем дело?
Много времени на самоанализ не потребовалось, потому как причина лежала на поверхности. Мне было просто стыдно смотреть в глаза Тонге. Ведь Манюня, как выяснилось, была ее младшей двоюродной сестрой, причем любимой, они с самого детства были неразлучны. А с десяти лет Тонга вообще заменила своей сестричке умершую мать. И вот теперь Манюни нет, причем исключительно из-за моего решения не сразу торпедировать галеон! Потешил, блин, свои гуманистические комплексы. Да наплевать, что племя было бы в шоке, взорви я корабль превентивно. Зато Манюня осталась бы жива, а уж вывести островитян из шока Поль смог бы очень быстро, да и у меня, мягко говоря, авторитет ничуть не меньше. Но, с другой стороны…
А ведь теперь это навсегда, вдруг дошло до меня. Коль уж взялся вести людей к новой жизни, не раз придется принимать решения, от которых кто-то начнет оплакивать своих близких. И спокойно смотреть им в глаза, демонстрируя, что это была неизбежная жертва на пути к счастью, хотя у самого не то что полной, но даже половинной уверенности не будет! Да на фига же я вообще взвалил на себя такой груз?