– Хорош табак.
– Хорош.
– Духовитый.
– Душистый и крепкий, с душой.
Помолчали.
– Одолжите, может...
Я протянул ему кисет.
Бородач достал из-за пазухи трубку величиной с добрый кулак, покосился на меня. Я махнул рукой.
Он плотно набил трубку, подобрал табачинки, случайно упавшие на снег. Потом достал спички и, прикуривая, второпях сломал две. Крякнул с досадой. Затянулся глубоко, даже глаза закрыл от удовольствия. Выдохнул дым не сразу. Вытер слезы, набежавшие на глаза.
– Дядя Митяй! - раздалось из-за торосов.
– Две недели без табаку, - словно извиняясь за несдержанность своего спутника, сказал бородач.
– Куда идете-то?
– На Диксон.
– До него семьсот километров!
– Дойдем.
– А прошли сколько?
– Верст пятьсот. С гаком.
– Одни?
– Да. - И он крикнул: - Гришка, подь сюда!
Из-за торосов вышел второй бородач, со стороны моего лагеря поднялся приземистый Титлов и направился к нам.
Дядя Митяй посмотрел в его сторону, усмехнулся:
– Много вас?
– Пятеро.
– Пусть идут. Не лиходеи мы. Столяры.
Около нас собрались все, кроме механика, дежурившего в самолете. Григорий жадно, наслаждаясь, курил.
– С Таймыра с Гришкой топаем, - разговорился подобревший от табака дядя Митяй. - Нешто можно так с рабочим человеком обращаться? Столяры мы, столярами и подрядились. А нас, поди ж, плотниками поставили. Плотник - он плотник и есть, а столяр - он столяр. Свое ремесло у каждого. Нешто мы плотниками подрядились?
Дядя Митяй долго и старательно объяснял нам, что их глупый и непонимающий начальник нарушил договор и заставил работать плотниками. Обидевшись, столяры и отправились с Таймыра на Диксон...
Мы слушали не перебивая и разглядывали путешественников. Одеты они были ладно, добротно, даже, я сказал бы, с щепетильной опрятностью: полушубок с кушаком, за который заткнут топор, треух, ватные брюки, валенки.
Меня, как навигатора, интересовало многое.
– Как же вы ориентируетесь? - спросил я. - Как правильно направление держите?
– Компас у нас, - и дядя Митяй достал обыкновенный туристский компас, который в этих широтах показывает то ли направление, то ли цену на дрова в бухте Тикси.
– Да вот часы. А главное - солнышко. Когда не затянуто хмарью, конечно...
Сверили часы. Дядя Митяй подвел свои на пять минут:
– Ничего. Дойдем. Почитай, уже половину пути прошли.
– И не страшно? - поинтересовался Потарушин.
– Не... - протянул Григорий.
– А медведи?
– А топоры?!
– Почему же вы берегом не пошли? - спросил Титлов.
– Дальше, - ответил дядя Митяй.
– Да ведь пустяк, всего на триста километров. Так по твердой земле, а не по океану.